Любые выборы — раз плюнуть. Лукашенко не властен только над временем

Александр Лукашенко предсказуемо согласился назначить местные выборы на 18 февраля 2018 года. Столь же предсказуем и сюжет кампании. Никаких изменений в избирательное законодательство белорусские власти вносить не стали. Впрочем, показная либерализация не исключена: в местные Советы могут пропустить несколько десятков умеренных представителей оппозиции.

«Для меня главное — определиться с датой, финансированием и проектом указа, который должен быть подписан. Я думаю, что середина февраля, может, даже и 18-е, как мы это обсуждали, будет нормально. Все-таки февраль — более спокойный месяц», — сказал президент Беларуси 14 ноября на встрече с председателем Центризбиркома Лидией Ермошиной.

 

Смутьянов утихомирили

Интересно, что ранее Ермошина анонсировала эту встречу на 13 ноября. Но, может, официальный лидер был занят, а может, и там, наверху, не лишены суеверий?

Если же серьезно, то оснований волноваться за исход грядущей кампании у высокого начальства нет. Хотя в принципе с фразой Лукашенко, что февраль — спокойный месяц, можно поспорить.

Видимо, так казалось и в минувшем феврале, когда глава государства отправился в Сочи. Но как раз тогда в столице прошел первый «Марш возмущенных белорусов», оказавшийся неожиданно многолюдным по меркам здешней политической зимы, — до трех тысяч участников.

Эта акция стала детонатором протестов в регионах против, мягко говоря, неудачного декрета № 3. В итоге президент был вынужден дать силовикам отмашку на жесткие действия, кульминацией которых стал зловеще-эффектный разгон Дня Воли 25 марта вымуштрованными подразделениями «робокопов» в навороченных доспехах.

Но сегодня предпосылок для подобных бунтов электората, подогреваемого «пятой колонной», нет. Дала эффект комбинация методов: устрашение, перелицовка «антитунеядского» декрета, директивное повышение зарплат и т.д. Всем до сакральной тысячи рублей к концу года, конечно, не повысят, но рост налицо.

А главное, выросли цены на нефть и основные продукты белорусского экспорта. Так что потекла кое-какая валюта — и пока можно даже отодвинуть переговоры о кредите с МВФ, который, в частности, бухтит по поводу волюнтаристского повышения зарплат и настаивает на росте коммуналки.

Этим эмвээфовским умникам не понять, что с электоратом нужно обращаться гибко, чередуя кнут с пряником. Весной напугали, загнали под лавку — теперь самое время немного подкормить.

 

Оппозиция на мели

В общем, электоральный февраль 2018 года пока и впрямь вырисовывается спокойным. Лишь пару сотен человек смог собрать Николай Статкевич, идеолог и вдохновитель уличных протестов, на «Марш возмущенных белорусов 2.0» 21 октября в Минске.

Дальнейшие планы разогрева улицы Белорусский национальный конгресс (созданная Статкевичем структура-вывеска) фактически переносит уже на весну, видя ключевой акцией очередной День Воли. Власти же тактикой методичного прессинга (штрафы, краткосрочные аресты) против заводил и активистов несанкционированных акций надеются, наоборот, додавить уличную активность.

Так или иначе, БНК, не имея регистрации и более-менее серьезного числа «штыков», похоже, просто проигнорирует кампанию местных выборов. Да и ее рутинность, малый вес Советов как таковых не стыкуются с идеологией бури и натиска.

«Местная власть в Беларуси фактически не является властью», — отметил в комментарии для Naviny.by эксперт аналитического центра «Стратегия» (Минск) Валерий Карбалевич, имея в виду весьма ограниченные полномочия Советов.

По словам аналитика, в кампании местных выборов мало политических аспектов, в фокусе — локальные бытовые проблемы. «Интерес общества и оппозиции к этим выборам невелик. Да и ресурс у оппозиции скромен», — подчеркнул Карбалевич.

На скромность оппозиционного ресурса прозрачно намекнула сегодня журналистам и Ермошина: «Я заметила, что чем больше денег вкладывается в финансирование отдельных кандидатов, тем грязнее избирательная кампания. Не думаю, что кандидаты в депутаты на выборы в местные Советы будут вкладывать либо получать достаточно большие средства на ведение предвыборной агитации. Поэтому я думаю, что у нас избирательная кампания будет в этом плане достаточно стерильной».

Раньше государство хоть листовки для кандидатов печатало. Но несколько лет назад траты на предвыборную агитацию были элегантно переложены на плечи (точнее кошельки) самих кандидатов. Бесплатным на местных выборах будет лишь короткий радиоэфир.

Денег же у оппозиции кот наплакал, у иных партий, бывает, нечем за электричество в офисе платить. Бизнес давно запуган и материально поддерживать «пятую колонну» не рискует. Да и разве защитит бутафорский местный депутат, если на бизнес наедут серьезные дяди, у которых, несмотря на все ля-ля-тополя о раскрепощении предпринимателей, по-прежнему большая свобода рук против «вшивых блох»?

Наконец, Запад сделал ставку на прагматичное взаимодействие с властями и резко сократил подпитку оппозиции. Более того, Лукашенко, несмотря на весенние разгоны, получил персональное приглашение на саммит Восточного партнерства, который пройдет в Брюсселе на следующей неделе.

 

Гомеопатия для Европы

Статкевич и его соратник Владимир Некляев в своем обращении к руководству ЕС отмечают, что «приглашение руководителя полицейского государства в демократическую Европу — поощрение его политики репрессий».

В Европе же считают иначе: мы, мол, втягиваем белорусский режим в свою игру и, соответственно, исподволь оттягиваем от Кремля.

Лукашенко тоже заинтересован в этой игре. И полагает, что это его партия. Он чувствует себя настолько уверенно, что даже проигнорировал рекомендации ОБСЕ по изменению избирательного законодательства.

Но чем-то ублажить европейских зануд надо. Поэтому по итогам февральских выборов в Советах может оказаться некая гомеопатическая доза оппозиционеров. Чтобы уж не получилось совсем — употребим словечко Ермошиной — стерильно.

При этом, прогнозирует Карбалевич, «знаковых людей от оппозиции в Советах не будет», туда попадут разве что «те, кто доставит минимум хлопот».

Такой опыт у властей уже есть: пропустив в Палату представителей на выборах 2016 года Елену Анисим и Анну Канопацкую, белорусский режим вроде как угодил Европе и в то же время, как вполне ясно сейчас, через год, не получил гвоздей в стуле. Дамы-депутаты повели себя значительно умереннее, осмотрительнее, чем ожидали многие политические болельщики. А у Канопацкой даже возникли явные терки с руководством родной партии — Объединенной гражданской.

Лидер движения «За Свободу» Юрий Губаревич допускает, что сейчас «в районные, сельские или поселковые Советы будет пропущено до тридцати демократических депутатов». Интересное совпадение цифр: само движение тоже ограничится выдвижением по всей Беларуси лишь трех десятков кандидатов (при том что на этих выборах «разыгрывается» 18 111 депутатских мандатов). Плюс кампания наблюдения «Право выбора» в сотрудничестве с другими оппозиционными структурами.

В целом большинство оппозиционных организаций в местных выборах будет участвовать (время бойкотов-игноров прошло, эта тактика оказалась провальной), однако в основном тоже символически — чтобы напомнить о себе да потренировать актив. В сумме политические оппоненты Лукашенко выдвинут, видимо, несколько сотен кандидатов.

Но в голове оппозиционные лидеры держат уже парламентские и президентские выборы.

 

Первый президент не властен только над временем

Лукашенко сегодня говорил с Ермошиной даже в прямом смысле о вещах декоративных: «Если это участок в школе, значит, надо сделать образцовый участок в школе. Если это участок в клубе, значит, сделать образцовый участок в клубе».

Добавил: «Зарплата людей, связанных с выборами, — это святое». Впрочем, главную роль в обеспечении нужных властям результатов играет не материальный стимул. Избирательные комиссии формируют из персонажей или попросту встроенных в вертикаль и потому кровно заинтересованных в незыблемости устоев, или зависимых (зажатые, приученные к повиновению школьные учителя). И вряд ли на этот раз власти захотят экспериментировать с широким допуском оппозиции в избиркомы (да у той и выдвиженцев наверняка окажется негусто).

По большому счету, не только местные, но и парламентские, и даже президентские выборы при любовно отлаженном механизме элегантных побед являются для Лукашенко вопросом в основном техническим.

Вот теперь, к слову, надо помозговать, как развести очередные выборы президента и Палаты представителей, поскольку по графику они почти совпадают. Возможно, одну из кампаний передвинут с 2020 на 2019 год. И более вероятно, прогнозируют эксперты, что урежут каденцию депутатам, а не президенту.

А так — да, стабильность. Революцией в стране и не пахнет, а чисто электоральным образом эту власть не поколебать.

Бессменный президент Беларуси не властен только над временем. Ахиллесова же пята авторитарных режимов персоналистского типа — то, что отсутствует нормальный механизм транзита власти. И тем более нет развитого политического класса.

А это означает, что после Лукашенко с большой долей вероятности нашу страну ждет или новый авторитаризм (возможно помягче), или какой-то вариант гибридной аннексии. Для восточной соседки при определенных обстоятельствах это тоже может стать лишь делом техники. При этом Москва, пожалуй, милостиво оставит белорусам флаг и герб. Они же — почти как были в БССР.

Но даже если отбросить апокалиптические сценарии, то главный порок системы налицо уже сегодня. Мы четко видим, что без политической конкуренции власть деградирует и загнивает, обрекая на деградацию и всю страну.