Происшествия

«Неделю труп лежит в кладовке, а они сидят и пьют!»

27 марта судебная коллегия Гомельского областного суда приговорила к пожизненному заключению в условиях особого режима 38-летнего жителя Речицкого района. Мужчина обвинялся в убийстве двух человек — 74-летней соседки и 40-летнего приятеля.

Лишение жизни соседки было квалифицировано как «убийство заведомо престарелого», а приятель был отправлен в лучший мир «с особой жестокостью». В привязке к данным статьям еще шла кража и надругательство над трупом. Но в целях сохранения психического здоровья читателей подробности надругательства мы приводить не будем.

Александр к своим 38 годам, имея среднее образование и развод с женой, освоил тюремные университеты досконально — пять раз был судим, в основном за кражу и хулиганство.

Согласно обвинению, в начале мая 2014 года мужчина убил своего 40-летнего приятеля, говоря казенным языком, в результате ссоры после совместного распития спиртных напитков. Тело жертвы перевез на велосипеде на кладбище, где собирался впоследствии захоронить, но не успел. Односельчане утверждали, что тело первоначально пролежало в кладовке около недели.

Уже после задержания Александр сознался, что в апреле убил соседку-пенсионерку. Ее труп он вывез на свалку, где выбросил в овраг с водой.

В последнем слове обвиняемый просил прощения у односельчан — на суде присутствовали его мать и родственники убитых.

«Мы же с вами жили в одной деревне, и всё было нормально. Простите меня, Григорьевна!» — обратился обвиняемый к матери убитого приятеля.

«Я тебя не прощаю!» — крикнула из зала мать убитого.

«Ну, тогда учтите это на будущее. И в молитве же как говорится — да простит Господь грехи наши, как и мы прощаем должникам нашим», — заявил Александр.

«Я тебя всё равно не прощаю!» — повторила пенсионерка.

«Не я убил!» — воскликнул обвиняемый.

«А кто — домовой?» — чуть ли не в один голос крикнули односельчане.

Обвиняемый путанно объяснял, что, мол, «не знаю, откуда оно возникает — откуда не возьмись, спонтанно, не запланировано, не задумано».

«Высокий суд, ваша честь и все люди! Я тоже человек, который не опасен! Я вам говорю — тяжелее жить с этим. Не знаю, кому сейчас легко — им или мне. Я почти год в тюрьме сижу! Знаете, что я уже пережил за это время? Лучше бы меня убили!» — завершил речь Александр.

Односельчане вышли из зала заседания до вынесения приговора. Родственники и обвиняемого, и убитых были солидарны в одном: Саша-Мультик, как Александра зовут в деревне, один убить и спрятать трупы не мог, кто-то помогал ему.

«Ясно, что не один он убил, он один не мог. Они все вместе пили, там в деревне все алкаши. Там их была целая кипа! Он всё взял на себя, чтобы группового не было, за групповое больше дают! А я ему говорила на суде — зачем ты берёшь на себя? Вот взял на себя — ну и помирай сейчас!», — высказывается София Василец, сестра убитой пенсионерки.

Её перебивают односельчане. «Вам сестры своей жалко? А чего вы её никто при жизни не смотрели? Саша даже племяннице вашей сказал, что, мол, тётю твою я убил, а она улыбнулась и пошла. Чего она тётю не смотрела?», — ругаются жители деревни.

Они рассказывают, что соседка била Сашу граблями, вот он в ответ и ударил её поленом, и убил.

Мать убитого 40-летнего мужчины, Валентина, говорит, что хотела бы, чтобы обвиняемого расстреляли. «Я понимаю — убил, но зачем он по трупу прыгал?», — замечает пенсионерка.

Её тоже перебивают сельчане, упрекая, что и она участвовала в той пьянке, которая стала последней для её сына, и не заметила, что мужчины уже нет в живых, а его тело лежит в кладовке.

«Он (обвиняемый. — А.Г.) спокойный был, и здоровался, и всё, ну что убивал — ну это убивал. Вместе пили, а что у них получилось — не знаю. Я понимаю, что он не один убивал. И пить вдвоём они не могли, там компания была. Неделю труп лежит в кладовке, а они сидят и пьют! И когда бабку убивали — он был не один, но все привыкли, что Мультик всегда всё возьмет на себя, дурачка включит, и возьмет. Если бы не мой брат, бабка тоже бы им сошла с рук, и никто бы не сидел, но тут просчитались они», — выдвигает свою версию сестра погибшего Светлана.

Мать обвиняемого, Катерина, на жизнь и смерть смотрит, как и большинство ее односельчан, философски: «Если мой сын виноват — то пускай! Но не один же он там был!».

Она объясняет, что в деревне, где произошла трагедия — все пьяницы, и «нет ни одного нормального человека».

Бывшая жена обвиняемого Любовь уверена, что Александра «подставили». «Я с ним жила и его характер знаю. Он как выпьет — он вырубается сразу и спит, не мог он убить, на него всё свалили. У него сын растет, что я ему скажу? Он на красный диплом идет, а сейчас вот ему всю дорогу перекрыли — ни в милицию, никуда его не возьмут», — сокрушается женщина.

Сельчане еще долго выясняли отношения между собой, спорили — как мог Александр один такое сотворить, выдвигали версии, вспоминали друг другу давние обиды и грехи, обвиняли всех по очереди, что «ты свою сестру не смотрела!», «а ты сына своего не смотрела!», «а ты брата в глаза не видела!».

Разошлись, печально вздохнув, что «их уже не вернешь».