Андрей Курейчик. ТЕАТР. Письма минскому другу

 

Андрей Курейчик. Драматург, театральный критик, киносценарист, по образованию — юрист. Режиссерскую стажировку проходил во МХАТе имени Чехова под руководством народного артиста СССР Олега Табакова. Один из создателей ток-шоу «Выбор» на телеканале ОНТ. Основал Международный фестиваль современного театра «Открытый формат». Сыграл роли в фильмах «Дунечка» и «Партизанская мистерия» (2003). Его пьесы неоднократно становились победителями белорусских и международных конкурсов и фестивалей.

Уважаемый Владимир Петрович!

Я давно ушел из «большой пубицистики», да и эпистолярный жанр мне всегда давался с трудом… Редкие позывы написать что-нибудь этакое гражданственно-зажигательное, статейку на тему «Тварь ли я дрожащая или право имею» или блог завести, быстро гасли. Но случилось недавно, что, сам того не желая, был вдруг брошен в водоворот дискуссии о судьбах белорусского театра и драматургии…

Случилось это в прямом эфире (какое редкое сочетание слов на отечественном телевидении) канала ОНТ на ток-шоу «Выбор». На всю страну. Сошлись две непримиримые в Беларуси стихии — режиссерская и драматургическая. Была битва... Но было сказано далеко не все… Даже больше — не было сказано самое важное. И вот, движимый неприятным чувством недосказанности, а также по результатам долгих размышлений я решил написать открытое письмо тому, кого знаю дольше других из всей «честной компании», — первому заместителю министра культуры Владимиру Петровичу Рылатко…

Почему «открытое» письмо и почему Рылатко? «Отрытое» — потому, что, хоть пишу я вам его исключительно от себя лично, знаю, что за спиной моей — армия драматургов, да и не только драматургов, а всех тех, кто искренне печется о белорусской культуре, живет ею. И вопросы, которые я подыму в этом письме, напрямую касаются и их тоже, также как коснутся всех неравнодушных к отечественному искусству людей…

Почему Рылатко? Потому что, если уж и есть у нашего государства «лицо» в сфере культуры и искусства, то это ни кто иной как Владимир Петрович Рылатко. Только на моем, недолгом, в общем-то, профессиональном пути он «пересидел» четырех министров культуры… А сколько их было до того? А сколько, быть может, еще будет… Рылатко — это не просто очень влиятельный первый замминистра, Рылатко — это символ, а символ, как известно, вечен. Так что это письмо — письмо к вечности или в вечность…

Итак, Владимир Петрович, о чем же, собственно, случился спор в прямом эфире? Четверо главных режиссеров наших театров: Николай Пинигин (Купаловский театр), Сергей Ковальчик (Театр имени Горького), Модест Абрамов (Молодежный театр) и Наталья Башева (ТЮЗ) на разные лады расхваливали ситуацию в своих театрах: и публика туда ходит, и постановки нескучные, и кризис на театрах не сказался. Вы тоже добавили нотку здорового оптимизма в этот «пир души»: в белорусских театрах, оказывается, настоящее засилье отечественной драматургии — целых, невиданных доселе 25 процентов от всех названий в репертуарах!

Мы, белорусские авторы, живые и мертвые (ведь в это гетто бросили как современных авторов, так и классиков) в этот момент просто возликовали! Конечно, несколько тесновато… Как-то неприятно толпиться на таком пятачке… Гусовский, Купала, Колас, Дунин-Марцинкевич, Дударев, Макаенок, Крапива, Делендик, Ковалев, Попова, Марчук, Рудковский, Карелин, Пряжко, Стешик, Русакевич, Щутский, Шурпин, Халезин, Балыко, прозаики Быков, Короткевич, Чорный и, простите, Владимир Петрович, за наглость, даже Курейчик — и на всех целых 25 процентов! Какая невероятная, какая потрясающая щедрость! Какая невероятная любовь к национальной литературе! Но ведь где-нибудь в Африке, наверное, у драматургов и этого нет, правильно?

Хочу Вам пожаловаться, Владимир Петрович. Не все драматурги привыкли к такой тесноте, к «спартанской» обстановке, и многие из профессии ушли: большинство — в кино, российское, конечно, другие — в преподавание, третьи — в политику, четвертые — в сторожи да провизоры, а пятые просто голодают по глухим деревням и городишкам… Голодают — это я не ради красного словца, не ради «достоевщинки», а исключительно по правде жизни. Голодают, Владимир Петрович, голодают… Ведь, несмотря на целых 25 процентов, которыми Вы по праву можете гордиться, самое существование такой профессии, как «театральный драматург», под вопросом. Трудовых книжек им не выдают, зарплаты не платят, пенсии — тоже. Крестьяне при Сталине имели больше социальных благ, чем драматурги в Беларуси 21 века. «Белорусскую Гильдию Драматургов», которую мы, белорусские авторы, несколько раз пытались учредить, чтобы защитить свои права, не разрешили. Как жить им, расскажите, Владимир Петрович?

Зато хочу выразить благодарность Вам, Владимир Петрович, от моих иностранных коллег. Редкая страна выделит иностранцам целых 75 процентов репертуаров. Да что редкая — единственная в Европе! С каким невероятным радушием встречают у нас на сценах западных и российских драматургов, с каким удовольствием платят им твердой валютой. Не беда, что российскому автору и моему приятелю русскому драматургу Ване Вырыпаеву заплатили за постановку в Театре имени Горького 2000 долларов, а другому моему приятелю Андрею Карелину за постановку в том же театре — около 600. Зато теперь благодаря такой необычной политике Министерства культуры (а у нас все театры находятся в 100 процентном подчинении минкульта и, конечно, все делают в соответствии с Вашими благими пожеланиями) мы узнали, во сколько раз белорус стоит дешевле иностранца. Почти в 4 раза!

А еще, Владимир Петрович, не все белорусы понимают, почему они должны платить налоги на развитие национальной культуры, чтобы потом эти денежки утекали за границу в карманы весьма небедных иностранных авторов. Ведь за рубежом прежде всего пестуют свою литературу. Не все понимают, какое отношение спектакли с разнообразными «Джонами», «Франсуа», «Эриками» имеют отношение к белорусской культуре. Почему у белорусского зрителя не спросили, хотят ли они этого оголтелого импорта иностранной драматургии, который уничтожает национальную культуру и, говоря языком отечественных чиновников, вымывает валюту из страны?

Впрочем, Владимир Петрович, я ко всем этим людям теперь не отношусь. Вы меня убедили, что то, что происходит на белорусской сцене — это абсолютно нормально. Как замечательно Вы сказали на ток-шоу «Выбор»: «Национальный театр — это лучшая мировая драматургия, умноженная на национальный дух»! Ну, разве скажешь лучше? Какое блестящее определение!

Давайте Вашу мысль разовьем и расширим. «Национальная промышленность — это лучшие мировые товары с белорусскими наклейками!» Правильно? Зачем нам завод «Горизонт», зачем МАЗ и МТЗ, надо брать «мировую классику» — японские телевизоры, немецкие машины, американские трактора и клеить на них «белорусские флажки». Ведь как в отношении белорусских пьес, так и в отношении белорусских товаров — «мировая классика» всегда будет лучше. Сейчас пока только горстка белорусских драматургов выброшены на улицу, но если применить мысль Владимира Петровича в других сферах — на улицах окажутся десятки тысяч работников наших заводов… Зато в магазинах будет только «лучшее», исключительно «мировая классика с национальным душком».

Понимаю, Владимир Петрович, Вам может показаться необычной та мысль, что именно белорусские драматурги являются истинными отечественными «товаропроизводителями» в сфере искусства. Но это так. Театры — это всего лишь «супермаркеты», где в репертуарах представлен наш товар, то есть пьесы. Зритель выбирает между ними. Кстати, в отличие от других рынков, в театре спрос на отечественные товары огромен. Из пяти самых коммерчески прибыльных спектаклей Купаловского театра первых четыре — по белорусской драматургии. Но, несмотря на это, белорусские товары, то есть пьесы, на эти полки, то есть сцены, не допускаются. Кто же, кроме Вас, поклонника «мировой классики с национальным духом», не желает видеть больше белорусских пьес в театрах?

Ответ очевиден: посредники. О ком я говорю? О режиссерах. Кто видел ток-шоу «Выбор», тот заметил, что группа режиссеров больше напоминала «заградительный отряд», который был готов стоять насмерть, но не пустить современные белорусские пьесы на подмостки. Фразы вроде «Пишите лучше» (прежде всего из уст тех режиссеров, в руках которых даже очень хорошие мировые пьесы превращаются в посредственные спектакли) вызывают смех. Отговорки типа: «Я ставлю только то, что мне нравится» свидетельствуют о полном отсутствии ответственности перед своими зрителями и откровенном самодурстве. Почему мы должны оплачивать из своего кармана чьи-то пристрастия?

Профессия драматурга существует три тысячи лет, режиссера — чуть более ста. Эти профессии несоизмеримы с точки зрения вклада в развитие театрального искусства. Перевес здесь, конечно, на стороне драматургии. Режиссерам еще очень долго расти до драматургов, которых они пытаются ставить. Где великие спектакли по Чехову, Шекспиру, Гоголю на белорусских сценах? Их нет, потому что хорошие пьесы нашим режиссерам не даются… Чтобы поставить Чехова, в Купаловский театр пригласили русского режиссера, чтобы поставить Шекспира — литовца…

Я повторю простую мысль в отношении белорусского театра: наши режиссеры ставят ровно с тем же качеством, с каким наши драматурги пишут. Они созданы друг для друга. И лишь дешевое режиссерское тщеславие и безнаказанность за бездарные постановки выливаются в то, что они уничтожают драматургию национальную и тянут на наши подмостки «и ужа, и жабу», лишь бы они были с иностранными именами.

Впрочем, Владимир Петрович, не подумайте, что я их не понимаю. Ну, любят наши режиссеры кушать «устрицы», и ни за что не запихнешь в них простой белорусской картошечки да творожка. Но может, Владимир Петрович, если режиссер так уж любит «устрицы», пусть едет во Францию и кушает их там? За свой счет? Если режиссер так уж любит иностранные пьесы, то пусть едет за границу и ставит их там? Например, если Наталье Олеговне Башевой не нравится белорусская драматургия, пусть едет в страну, пьесы которой ей нравятся. Туда, где «пишут хорошо». Поверьте, Владимир Петрович, никто в Беларуси отъезда подобных корифеев белорусской режиссуры не заметит, никто не расстроится, а их место займут, быть может, более сознательные, да и более талантливые режиссеры…

Неужто непонятна главная моя мысль: только национальное Слово на национальной сцене является истинно белорусской культурой? Только национальная литература является истинным отражением, душой, совестью общества, и никакая иностранная пьеска эту совесть не заменит? А совесть у нас такая, какая есть. Какое общество, такая и совесть. Пенять на нее, значит — пенять на зеркало. Что белорусские деньги должны тратиться на белорусские товары сначала, а уж на «устрицы» потом. И что любая иностранная пьеска — это «убитый» белорусский спектакль. И что «мировую классику» поставят как-нибудь и без нас, а вот белорусскую пьесу никто, кроме самих белорусов, не откроет. И много всего другого, только сил уже нет…

Заканчиваю свое письмо к Вам мечтою о будущем: мне под семьдесят, я прихожу к Вам на прием (уверен, что Вы все еще будете первым заместителем министра культуры), чтобы спросить, будет ли у меня пенсия али сразу на паперть идти, а Вы мне в ответ убийственную статистику — целых 26 процентов белоусских пьес теперь на белорусских сценах! Да нет, мечтать так мечтать — 28 процентов! 29! 30 процентов, в конце концов! Эка хватил, у самого дух захватило!

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».