Мнение

Игорь Драко. СТРАСТИ. Право народа на вооруженное восстание

Игорь Драко. Родился в Фергане (Узбекистан), в школу ходил в Ивье (Гродненская область), окончил Санкт-Петербургский университет (Россия). Гражданин Республики Беларусь, которому почему-то не дают эфир на БТ. Любит читать, слушать, смотреть, писать и говорить, но не верит, что в споре рождается истина, поэтому предпочитает беседу.

Можно ли для разрешения социально-экономических либо политических проблем брать в руки оружие? Подавляющее большинство жителей Европы (да и всего мира) скажет «НЕТ». Однако даже эти миролюбивые люди готовы сделать исключение из правил, если им объяснить, что восстановить справедливость без оружия никак нельзя.

Например, Джордж Буш-мл. «получил добро» от своего народа на вторжение в Ирак. На троне в Багдаде сидел «тиран», который грозил убить большое число людей химическим оружием. Чтобы не сработало такое оружие, против него нужно было применить другое. Американцы согласились с такой формулировкой.

Потом оказалось, что никакого оружие массового поражения у Саддама Хусейна не было, но тут важен сам факт согласия общественного мнения с использованием военной силы для установления «лучшей жизни».

Понятно, что в этом примере мы имеем дело не с повстанцами, а с войсками государства (или нескольких государств), действия которых изначально имеют значительную поддержку в обществе. Трудно представить формирования НАТО повстанческими отрядами. Однако они убивают руководителей и солдат «государства-изгоя», сопровождая убийство доказательствами о полезности их действий для народа самого «государства-изгоя» и для человечества в целом.

Восстания поднимались и поднимаются против тирании правителей, восставшие пытаются освободить свой народ от пут несправедливого государства. НАТОвские «освободители» говорят о себе то же самое, с одним исключением: говорят не о своем народе. Этой деталью можно было бы пренебречь, если бы после свержения «тирана» освобожденная от него страна начала жить по своим правилам, а не в фарватере интересов правительств тех государств, чьи войска осуществили «международное восстание». Увы, на такое благородство правительства стран альянса уже не способны.


Повстанцы и проходимцы

Впрочем, говорить о «тотальном» благородстве «настоящих» повстанцев тоже не приходится. Нередко эти ребята готовы пользоваться иностранной помощью для достижения своих целей и при этом клясться народу, что они черпают силы (не только духовные, но и материальные для закупки оружия) исключительно из национальных источников, местонахождение которых, разумеется, нельзя раскрывать из соображений безопасности и целесообразности — ну, чтобы источник враз не иссяк.

Действительно, поначалу бывает трудно определить, кто перед тобой: повстанец, готовый жертвовать собой ради освобождения своих сограждан от несправедливой власти, или проходимец, желающий под маской борца за народное счастье захватить власть и потом править еще более жестоко, нежели это делают нынешний президент или премьер-министр.

Да, такая опасность есть. И, конечно же, гораздо лучше получить главу государства посредством выборов и потом таким же путем поменять его, если он будет плохим главой государства. Но, во-первых, однажды избранный может не захотеть покидать свой пост и, заручившись поддержкой бюрократии, полиции и армии, провозгласит себя вечным правителем. Во-вторых, даже сменяемые процедурой выборов главы государств попадают в рамки, установленные до них той же бюрократией и влиятельными бизнесменами, и не могут выполнить даже сотой доли от того, что обещали избирателям.

До какой-то поры такое положение дел выглядит терпимым. Как бы люди ни относились к власти вообще и конкретной власти в конкретной стране, они воспринимают ее как неизбежность.

Анархистов в мире мало, полагаю, не только потому, что под анархией понимается отсутствие власти, но и потому, что анархистская форма человеческого общежития требует от каждого взрослого члена сообщества принимать на себя ответственность за все сообщество. Анархия не позволяет перенести вину на власть, потому что власть — это и ты в том числе.

В государствах с демократическими процедурами граждане тоже вроде как ответственны за свою страну, ведь депутатов парламента и/или президента они выбирают сами, но все же у них есть возможность сказать: «Мы выбирали его, чтобы он делал одно, а он делал противоположное, поэтому за кризис, в который погрузилась страна, виноват только он».

Власть терпят, терпят, терпят, а потом вдруг перестают терпеть. Мирные демонстрации не приносят желаемых для общества результатов. Находятся те, кто сообщает словами либо уже действиями, что мирный выход из ситуации невозможен. Начинается вооруженное восстание. Если победят восставшие, в учебниках истории напишут о народной революции, если победят власти — напишут о бунте.

Уточнение: напишут в учебниках истории той страны, где они и будут писаться. Сделать такое уточнение обязывают нынешние события в Украине. Если состоится Донецкая народная республика, то в одних учебниках будут писать о борьбе народа против киевской националистической власти, а в других — о сепаратистах, при поддержке России расколовших Украину. По одной версии — герои, по другой — бандиты и изменники.


Границы ненасильственного сопротивления

Однако как вообще быть с правом на вооруженное восстание?

Кому? То есть, кто должен высказываться относительно данного права и пользоваться им?

Пользуется им, понятное дело, народ в своем противостоянии с властью. Всякая власть (даже если она настолько демократична, что на словах соглашается с правом народа свергнуть ее силовым способом) будет выступать против восстаний, квалифицируя их как беспорядки или акты насилия со стороны бандформирований. Усмиряя бунтовщиков, власти стоят на страже законности. С юридической точки зрения, такая позиция кажется безупречной.

Но что такое закон? Норма, предписанная государством. А восставшие потому и восстают, что хотят изменить множество норм. Добиться их изменения мирным путем они отчаялись, потому перешли к вооруженной борьбе.

Кто-то будет настаивать, что, несмотря ни на какие препятствия со стороны властей, следует сосредоточиться исключительно на ненасильственном сопротивлении. Ну, и как долго человек сможет так сопротивляться?

Только не вспоминайте Ганди. Если бы не Вторая мировая война, добившая колониализм (у Англии уже не было сил контролировать такое большое население), и не бесконечные бунты в самой Индии, никакой гандийской победы бы не было.

Относительно мирная трансформация советского пространства также связана со слабостью СССР.

Модная забава хипстеров Occupy Wall street сколько протянула? А все «белоленточные» хождения по проспектам и площадям Москвы к чему привели?

А белорусская прогулка к Дому правительства в 2010 году?

А Майдан? Если бы не появились «коктейли Молотова», а потом не начали стрелять, то Янукович, скорее всего, до сих пор занимал бы пост президента Украины.

Речь не о том, что всякое несогласие с правительством должно перерастать в вооруженное восстание. Тогда бы мы находились в состоянии постоянной гражданской войны, и грань между восставшими и теми, против кого восстают, исчезла. Я говорю о том, что в современном мире (и не только в африканских странах, на Ближнем Востоке или в Центральной Азии) существуют такие общественные противоречия, которые при том или ином стечении обстоятельств не могут быть решены мирным путем.

В декабре 2010-го в Минске все решилось привычным для Европы, хотя и несколько резковатым, разгоном демонстрантов, потому что умирать и убивать не было причин. Общество не испытывало того напряжения, когда одной маленькой искры хватает для начала большого пожара. Именно поэтому реакция белорусской власти на действия демонстрантов выглядит неоправданно жесткой и даже жестокой.

Ну, а что касается права на вооруженное восстание, то от него нельзя отказываться (хотя сейчас оружием может быть и вполне себе тихая работа хакеров, выступающих не только против отдельных правительств, но и, скажем, всей системы капитализма). Родился человек, вырос и понимает, что в мире много несправедливости. Начал говорить об этом, слова ничего не меняют. Правительства, суды, полиция и армия все те же: заставляют тебя жить по законам, за принятие которых ты не выступал.

Правительствам и транснациональным корпорациям хорошо, а каково тебе, они не спрашивают. Начинаешь возмущаться — тебе говорят: «Мы действуем в рамках принятого законодательства».

Жить в надежде на то, что твои дети и внуки будут жить в более справедливом обществе? Можно и так. Но это зависит от твоего темперамента и от ситуации: сегодня еще никто и не думает о вооруженном восстании, а завтра в нем участвуют твои даже самые законопослушные соотечественники.