Политика

Белорусский enfant terrible выковыривает изюм из западной булки

Александр Лукашенко, которого западная пресса еще недавно называла изгоем, въехал в Европу не только без робости, но даже с апломбом. 16 сентября во время визита в Вильнюс он сделал каскад гордых заявлений: «Мы ни перед кем прогибаться не будем», «мы не приемлем никакого давления», «мы — суверенная, независимая страна, и у нас нет таких обязательств, как у вас [Литвы] перед Европой».

Гость резюмировал, что в отношениях Минска с ЕС возобладал разум. Последний пассаж следует воспринимать без вариантов, а именно: Европа наконец-то взялась за ум. Ведь Лукашенко ее ключевых требований так и не выполнил. Тем не менее, Брюссель год назад резко поменял свой подход к белорусскому режиму. На смену изоляции и санкциям пришел диалог.

«Фактически он ведется сегодня на условиях Минска, — констатирует политолог Валерий Карбалевич. — Это был вынужден признать недавно во время визита в Беларусь и словацкий министр иностранных дел Лайчак».

Почему же Европа сдалась? Аналитики выделяют несколько причин. Тут вам и экономический интерес. Так, литовцам Лукашенко обещает богатый транзит через Клайпеду. Тут вам и стратегия «втягивания». Мол, сначала ангажируем «последнюю диктатуру Европы» в свои проекты, опутаем сетями зависимости, а потом рукой в мягкой перчатке возьмем за горло в смысле демократизации.

Ну и, наконец, геополитический фактор. Его надо даже на первое место поставить. Не случайно новый курс в отношении Беларуси начался после российско-грузинской войны. Если отбросить дипломатический щебет и сформулировать грубо-утилитарно, то решено было исподволь вытащить Беларусь из силового поля Москвы и вмонтировать в санитарный кордон между ЕС и Россией.

Поэтому Европа не считает, что сдалась. Но сработает ли ее хитрый план — большой вопрос, говорят белорусские политологи. Пока, по их мнению, авторитарный режим, этот enfant terrible Старого света, ловко выковыривает изюм из западной булки. То есть берет кредиты и отфутболивает пожелания относительно демократизации, гражданских свобод, прав человека.

Ради справедливости отметим: кое-что по мелочам Минск сделал. Эти примеры — типа возвращения в киоски двух негосударственных газет — уже замусолены до неприличия. К ноябрю Брюссель хотел бы новой порции уступок. Совет ЕС будет решать, что далее делать с приостановленными пока визовыми санкциями против нескольких десятков больших белорусских начальников. 16 сентября в Вильнюсе Лукашенко специально подчеркнул в этой связи, что «мы специально под какие-то мероприятия ничего делать не будем».

Впрочем, эксперты склонны считать: бравада бравадой, а новая серия микроскопических «шагов доброй воли» к ноябрю, пожалуй, будет. Не случайно 16 сентября разговор Лукашенко с литовской коллегой Далей Грибаускайте тянулся вместо часа целых два. Ее пресс-служба подчеркнула постфактум, что затрагивалась тема прав человека, а высокий гость отметил боевой характер хозяйки.

В качестве уступок власть выберет то, что не угрожает ее устоям. В списке: мораторий на смертную казнь, реабилитация еще пары-тройки опальных газет, косметические изменения в Избирательном кодексе, смягчение ответственности за деятельность от имени незарегистрированной организации (уже не за решетку, а только штрафы, которыми тоже можно весьма успешно вразумлять).

При этом, как и прежде, оппозиции периодически достается по ребрам (последний пример — разгон акции против ввода российских войск на совместные учения). Но, как отмечает политолог Андрей Федоров, «власть научилась искусно применять тактику мелкого фола». Пара фингалов — не тот масштаб, чтобы Брюссель перечеркнул всю стратегию втягивания. В последнее время европейские политики явно поубавили градус осуждения и стараются не замечать «досадных мелочей». К тому же, отмечает эксперт BISS Денис Мельянцов, не стоит в принципе преувеличивать степень озабоченности Брюсселя белорусским вопросом.

Есть такая теория, что, мол, Запад подтолкнет Лукашенко к экономическим реформам, а те потянут за собой и политические сдвиги. В то же время, отмечает Валерий Карбалевич, «есть немало примеров успешной авторитарной модернизации — возьмите «азиатских тигров». К тому же, считает эксперт, пока Запад не ахти как и подталкивает белорусское правительство к реформам. МВФ удивительно лоялен к Минску и «фактически спасает нынешнюю социальную модель».

Так что к очередным выборам через полтора года действующий лидер может подойти на хорошей волне. В Вильнюсе, к слову, Лукашенко заявил, что не видит причин отказываться от участия в них. Тезис же о том, что Европа-де взялась за ум и отказалась от прежней дубовой политики по отношению к Беларуси, может стать одним из гвоздей новой предвыборной программы кандидата Лукашенко, считает Карбалевич.

Правда, есть одно «но». Белорусское начальство любит, чтобы машина электоральных побед работала с грубой надежностью соломорезки. Могут перестараться, и тогда отношения с Европой окажутся под ударом.

Однако самое парадоксальное вот в чем. Лавировать и, соответственно, дорожить потеплением отношений с Западом белорусского президента заставляет отнюдь не набор мягких требований ЕС, а российский фактор. По словам Андрея Федорова, «выполнение политических требований Кремля может таить для белорусского руководства большую опасность, вплоть до политической смерти».

И потому надо, черт возьми, играть с «проклятыми буржуинами»! Под занавес в Вильнюсе Лукашенко пообещал, что «окно для потепления не закроется никогда, мы в этом не заинтересованы».