Политика

Евронест для официального Минска — дело десятое

3 мая, практически ровно через два года со дня Пражского саммита ЕС, на котором была принята программа «Восточное партнерство», начала свою деятельность его парламентская ассамблея — Евронест. Задержка была вызвана, главным образом, дебатами вокруг участия в ней представителей Беларуси. В итоге на первом заседании их не оказалось.

Более того, вероятно, что белорусских депутатов не будет там еще в течение довольно длительного времени. Как известно, в регламент Евронеста был внесен новый пункт, согласно которому присутствовать в этой структуре может лишь та страна, выборы в которой соответствуют стандартам ОБСЕ.

Так что, хотя сопредседатель ассамблеи Кристиан Вигенин и упомянул про «открытые двери» для Беларуси, есть основания полагать, что до следующих парламентских выборов, которые должны состояться в 2012 году, этот вопрос в повестку дня не встанет.

Скорее всего, осознание этого обстоятельства стало одной из основных причин, почему официальный Минск прекратил попытки добиться признания со стороны ассамблеи. Вряд ли можно считать такой попыткой стандартное совместное заявление президиума Совета Республики и Совета Палаты представителей Национального собрания Беларуси в связи с подписанием 3 мая учредительных документов парламентской ассамблеи Евронест. В заявлении белорусские парламентарии поведали, что не считают себя обязанными учитывать либо принимать во внимание позицию Евронеста.

Крайне любопытно было бы узнать, какой иной образ действий могли бы выбрать авторы заявления. Тем более что, как представляется, было бы несколько нелогично настаивать на взаимодействии со структурой под эгидой ЕС — организации, руководству которой первое лицо государства буквально на днях дало весьма нелестные характеристики.

Вслед за парламентариями отреагировало и белорусское внешнеполитическое ведомство, которое обычно не проходит мимо малейших «ущемлений достоинства страны» (в его собственном, разумеется, понимании).

По мнению МИД Беларуси, «группа политиков в Европейском парламенте навязала наихудший сценарий для начала работы парламентской ассамблеи «Восточного партнерства».

Как отметил начальник управления информации — пресс-секретарь МИД Беларуси Андрей Савиных, «запуск Евронест в неполном формате идет вразрез с принципами, принятыми на саммите «Восточного партнерства» в Праге в 2009 году, и полностью подрывает демократическую легитимность этого объединения». В этой связи официальный Минск «не может считать себя связанной подходами и решениями Евронест».

Андрей Савиных также подчеркнул, что «Восточное партнерство» «в случае превращения в дискриминационный, вялотекущий и аморфный процесс с выхолощенным содержанием потеряет актуальность и смысл».

Подвергнув критике решение запустить Евронест без Беларуси, официальный Минск, тем не менее, воздержался от более резких заявлений, которые можно было бы трактовать как намек на возможный выход из «Восточного партнерства». Что, впрочем, укладывается в логику взятого в отношениях с ЕС тайм-аута.

На самом верху белорусской политической пирамиды, судя по всему, сейчас не до Евронеста. Пока не пройдут суды над участниками Площади, а финансово-экономическое положение Беларуси хоть как-то не стабилизируется, заметных сдвигов на европейском направлении ждать не приходится.

Эта пауза дает возможность поискать ответ на вопрос, какой вообще могла бы быть стратегия ЕС в отношении Беларуси. Что и попытался сделать аналитик Эдвард Лукас, международный редактор авторитетного британского еженедельника The Economist.

В статье, озаглавленной «В чем Запад ошибается насчет Беларуси», он критически оценивает европейские подходы к нашей стране на протяжении всего периода ее независимого существования и выражает мнение, что рецепты, прописанные по аналогии с процессами, происходившими в последние годы в ряде других государств, тут не срабатывают.

По мнению автора, наилучшие шансы на успех заключаются в постоянных долгосрочных усилиях изменить здешнюю реальность посредством развития осторожного экономического сотрудничества и человеческих контактов в совокупности с адресными санкциями против лиц, несущих ответственность за репрессии против гражданского общества.

Кстати, поскольку белорусские парламентарии всегда безусловно поддерживают любые действия исполнительной власти, нынешнее решение в отношении формата Евронеста вполне укладывается в предлагаемую схему.

Можно, конечно, не соглашаться с Лукасом в частностях, например с его соображениями относительно роли белорусского языка в демократических преобразованиях в стране, однако с наличием в рассуждениях британского аналитика значительной доли истины спорить трудно.

Ведь даже если допустить, что правы те оппозиционные политики, которые утверждают, что в первом туре президентских выборов Александр Лукашенко не набрал требуемого для победы количества голосов, то нельзя не признать, что подавляющее большинство проголосовавших против не продемонстрировало готовности отстаивать свой выбор публично.

Можно согласиться и с тем, что экономические санкции не являются панацеей. Да, таким путем, наверное, можно добиться падения уровня жизни и массовых акций протеста. В то же время нет гарантии, что проходить они будут именно под лозунгами демократических перемен. А в условиях, когда реальную экономическую поддержку может оказать только Москва, возникнет чрезвычайно серьезная угроза прихода к власти какого-нибудь полностью пророссийского персонажа.

Так что на сегодняшний день в плане перемен наиболее реалистичным фактором видится изменение менталитета большей части населения страны. Понятно, что это долгий и трудный путь. В то же время опыт «цветных революций», завоевания которых выглядят теперь далеко не столь привлекательными, какими казались поначалу, свидетельствует, что преждевременный успех может быть непрочным.