Как долго Лукашенко собирается править Беларусью?

То, что Лукашенко добровольно власть не отдаст, — факт, как говорится, медицинский. А вот о варианте с передачей страны преемнику политологи и аналитики периодически говорят. Несменяемый президент Беларуси время от времени сам подбрасывает поводы. Да и как не подбрасывать, имея трех сыновей, и даже самого младшего отец сделал фигурой большой белорусской политики.

На вариант с передачей власти своему младшему сыну — семилетнему Николаю — Александр Лукашенко намекнул еще раз 26 июня в Каракасе на встрече с президентом Венесуэлы Уго Чавесом.

«Некоторые начали сомневаться в серьезных перспективах сотрудничества Беларуси и Венесуэлы. Здесь находится мой сын Николай, и это говорит о том, что мы всерьез и надолго заложили основы сотрудничества, и есть кому перенять эстафету лет через 20-25», — заявил официальный белорусский лидер.

Президентская арифметика в данном случае слегка хромает, так как даже через 25 лет Николай Лукашенко не достигнет возраста, дающего права баллотироваться в президенты Беларуси. Впрочем, опыт показывает, что в нашей стране в случае необходимости легко меняется даже Конституция.

Как считает эксперт аналитического центра «Стратегия» Валерий Карбалевич, иной раз оговорки, невзначай сказанные слова значат больше, чем официальное заявление, так как показывают подсознательные намерения. Высказывание Лукашенко о передаче эстафеты своему сыну Николаю политолог интерпретировал «как намерение оставаться у власти до конца жизни, как посыл о том, что Беларусь фатально обречена на долгое правление Александра Лукашенко».

«Не думаю, что Лукашенко планирует сейчас делать преемником младшего сына: это слишком далекая перспектива, — отметил Валерий Карбалевич в комментарии для Naviny.by. — Смысл его слов в том, что Лукашенко не планирует передачу власти ни старшему, ни младшему — он сам не собирается никуда уходить».

Карбалевич обратил внимание на то, что Лукашенко относительно преемственности власти делал достаточно противоречивые заявления.

Так, в 2008 году во время посещения Хойникского района официальный лидер заявил: «Везде муссируется вопрос, что якобы эта организация (имеется в виду общественное объединение «Белая Русь». — ред.) создавалась под будущего президента, и что этим президентом будет мой старший сын. Я уже сказал: младший сын будет президентом Беларуси».

Менее чем через два года Лукашенко на пресс-конференции для российских СМИ говорил совсем иное: «Я категорически не хочу оскорбить свой народ и не дать ему право выбора. Поэтому забудьте эти разговоры о том, что я готовлю своих сыновей или старшего сына как наследника. По наследству власть никто передавать не будет. Я вам говорю так, как я сегодня это понимаю, честно и искренне. Я не хочу, чтобы мои дети были в Беларуси президентами».

Так или иначе, но сегодня вся власть сосредоточена в руках одного Лукашенко и держится она, как и любая власть, на общественной поддержке и силе госаппарата, отметил Валерий Карбалевич.

«Сейчас в Беларуси, — отмечает эксперт, — уменьшился общественный вес поддержки власти и резко возрос силовой фактор. Это новое явление, появившееся после выборов 2010 года и укрепившееся после прошлогоднего кризиса. С точки зрения удержания власти госаппарат работает хорошо».

Согласно данным мартовского национального опроса общественного мнения НИСЭПИ, доверяют президенту Беларуси 42,2% (в сентябре 2011-го — 24,5%, в декабре — 31,2%), не доверяют главе государства 48,5% (62% — в сентябре, 54,5% — в декабре).

Как считает глава совета международного консорциума «ЕвроБеларусь» Владимир Мацкевич, заявление Лукашенко о том, что ему есть кому передать эстафету власти, «находятся за пределами здравого смысла, не говоря о политкорректности».

«Человек вдруг говорит о наследственной преемственности власти, не имея на то ни юридических, ни моральных оснований. Понятно, что Беларусь очень незрелая в смысле развития демократии страна, однако даже для нас такие заявления — это запредельно, — отметил Владимир Мацкевич в комментарии для Naviny.by. — Мы все-таки европейская, а не восточная нация, не Северная Корея».

Мацкевич видит проблему в том, что власти довели ситуацию до такой стадии, когда «в стране не осталось субъекта, попросту мужчин, способных остановить то, что происходит».

«Речь идет о том, что оппозиции необходимо консолидироваться, создавать субъект, который будет являться реальным противовесом власти, — сказал аналитик. — Зачем нам харизматики? Я говорю не об одном человеке, так как ставка только на какую-то личность может спровоцировать в Беларуси череду диктатур, как это случилось в Латинской Америке».

Но изменения в стране могут произойти, если стремление к ним будет признано общим делом оппозиции, считает эксперт: «Надо прекратить играть в игры, навязываемые этим режимом».