Политика

Евразийский союз может не пережить украинский кризис

 

Дальнейшая эскалация украинского кризиса может вызвать по-настоящему тектонические сдвиги не только в региональной, но и глобальной политике. Реакция России на последствия внутриукраинского противостояния бросает вызов основам современного мироустройства. В том числе это вызов проекту евразийской интеграции, шансы которого на успех теперь становятся призрачными.

Киев окончательно выпадает из проекта Кремля

Как бы ни закончился российско-украинский конфликт, с уверенностью можно утверждать, что уж теперь-то проект евразийской интеграции точно теряет Украину. Впрочем, и ранее было трудно ожидать, что она присоединится к Таможенному союзу, ЕЭП или запланированному на будущее Евразийскому экономическому союзу.

Ни пропагандистские усилия, ни пряники в виде льготных цен на энергоресурсы, ни многочисленные угрозы, с помощью которых Кремль пытался склонить Киев к участию в своем интеграционном проекте, не могли решить главную проблему. А проблема эта заключается в слишком разных интересах.

Несмотря на объективный раскол украинского общества, который фиксируют исследования общественного мнения, в стране всегда существовал элитный консенсус вокруг необходимости сохранить суверенитет. А любая интеграция с восточной соседкой воспринимается в Украине как угроза суверенитету.

Не случайно соцопросы и результаты общенациональных выборов за последние 10-15 лет демонстрируют медленное, но верное ослабление пророссийских настроений в украинском обществе.

Так, по данным Киевского международного института социологии, за последние годы число сторонников объединения с Россией в единое государство упало в Украине с 20% до 9%. Хотя сразу после февральской победы Майдана таких стало 12%.

К тому же возможность масштабного прихода в Украину российского капитала никогда не вызывала энтузиазма среди украинских олигархов. Для них российские миллиардеры представляют большую угрозу, чем любой внутренний передел собственности.

Однако пока украинские власти пытались балансировать между Россией и Евросоюзом, Кремль мог тешить себя надеждами в отношении участия Украины в евразийской интеграции. А теперь и такие надежды становятся беспочвенными. Что бы сейчас ни произошло, агрессивное поведение России настолько сплотило украинское общество, что оно еще не один десяток лет не сможет воспринимать россиян в качестве союзников и даже партнеров.

Для евразийской «тройки» (Беларусь, Казахстан, Россия) это означает, если верить выводам Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития, что теперь нарастить темпы собственного экономического роста за счет участия Украины в Таможенном союзе точно не удастся.

Также это означает, что весь евразийский проект так и не станет одним из глобальных центров силы. Как писал в своей «Великой шахматной доске» знаменитый геостратег Збигнев Бжезинский, без Украины России никогда не быть евразийской империей.


Мина под идейную основу евразийского проекта

Неприкрытое и даже не упакованное в юридически приемлемую обертку нарушение Россией норм международного права в Крыму также будет иметь негативные последствия для евразийской интеграции.

Как ранее отмечали некоторые исследователи, например, Катарина Вольчук из Бирмингемского университета и Рилка Драгнева из Манчестерского университета, нынешние Таможенный союз и ЕЭП имели шанс на успех благодаря важному нововведению. В отличие от всех предыдущих интеграционных начинаний на постсоветском пространстве, они делают акцент на экономическом прагматизме и правовой дисциплине. По крайней мере, без этих двух компонентов выбранная интеграционная модель не имеет смысла и не может быть реализована на практике.

Однако о какой правовой дисциплине может идти речь, когда Кремль — главный мотор интеграции — позволяет себе так демонстративно топтать нормы международного публичного права?

Видя это, руководство Беларуси и Казахстана не может не задуматься: а остановит ли что-то Россию от нарушения своих юридических обязательств в рамках ЕЭП или заявленного Евразийского экономического союза? Все разговоры о равном статусе участников евразийской интеграции превращаются на таком фоне в неудачную шутку.

Хотя едва ли Александр Лукашенко, Нурсултан Назарбаев и раньше питали какие-то иллюзии насчет средств и методов, которыми в своей внешней политике готов пользоваться Кремль. Но можно предположить, что каждая новая демонстрация Москвой силы в отношении бывших союзных республик еще дальше отгоняет у глав постсоветских государств мысли о возможности полноценной интеграции с Россией.

В таких условиях весь смысл евразийской интеграции еще больше скатывается к циничному обмену ресурсами в режиме «здесь и сейчас» под громкие лозунги о радужных перспективах. Беларусь и, в меньшей степени, Казахстан предоставляют в процессе этого обмена свой геополитический ресурс. А Россия взамен дает свой денежный ресурс: кредиты, субсидии, доступ на рынок.

Притом деньги являются единственным интеграционным ресурсом России. Других ресурсов — например, технологий или привлекательной мягкой силы — либо у нее вовсе нет, либо нет умения ими эффективно пользоваться.

Военная же мощь и способность оказывать на партнеров мощное давление — это ресурс дезинтеграционный. Он явно не способствует здоровым процессам интеграции.


Тест для белорусской внешней политики

Российско-украинский конфликт, помимо того что наносит ощутимый удар по проекту евразийской интеграции, еще и является очень серьезным тестом для внешней политики Беларуси. Балансирование между Россией и Западом (прежде всего ЕС) традиционно позволяет Минску извлекать большую выгоду, в том числе и в интеграционных проектах с Москвой.

Однако со временем балансировать становится все сложнее. Зависимость от России мало-помалу растет. В торговле эта зависимость привычно огромная: 49,5% белорусского товарооборота в 2013 году приходилось на восточную соседку. Увеличиваются долги по кредитам. А рост экономики Беларуси теперь чуть ли не напрямую зависит от того, каков режим доступа к российской нефти.

В таких условиях балансировать трудно. А в ситуации крымского кризиса — особенно. Одно дело — противостоять Сулейману Керимову с Владиславом Баумгертнером, как это было во время прошлогоднего конфликта с «Уралкалием». И совсем другое — идти против воли Кремля по вопросу, который российская государственная пропаганда раздула до настоящей общенациональной истерии.

Поэтому сегодня перед белорусской внешней политикой стоят две крайне сложные задачи.

Во-первых, необходимо так лавировать между участниками конфликта, чтобы не нарваться на наказание со стороны России и в то же время сохранить добрые отношения и экономическое сотрудничество с Украиной. Она является для Беларуси вторым торговым партнером. На ее долю приходится 7,8% всей внешней торговли товарами и 11,3% товарного экспорта Беларуси.

Во-вторых, необходимо воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы выбить из России максимальные уступки в процессе подготовки договора о Евразийском экономическом союзе, который планируется положить на стол президентам к маю. Здесь Минск прежде всего интересует отмена нефтяных изъятий. И при этом необходимо минимизировать давление Кремля по экономическим и военно-политическим темам.