ШОС и БРИКС. Чтобы президенту было куда летать

Хотя Беларусь не входит ни в ШОС, ни в БРИКС, Александр Лукашенко принял участие в прошедших на прошлой неделе в Уфе саммитах обеих этих организаций.

Однако главным результатом, скорее всего, будет лишь моральное удовлетворение.

Фото пресс-службы президента Беларуси

Беларусь — сбоку припеку?

Отношения Беларуси с Шанхайской организацией сотрудничества (ШОС) насчитывают уже десять лет: официальный Минск подавал заявку на присоединение к ней в качестве наблюдателя в декабре 2005 года. Находившийся тогда в Китае Александр Лукашенко заявил, что в результате страна «может получить мощные дивиденды не только в политической, но и экономической сферах».

Белорусские власти были уверены, что хорошие отношения с Пекином и совместное с остальными странами ШОС членство в ОДКБ гарантируют зеленую улицу. Однако почему-то не сложилось. Более того, даже статус партнера по диалогу в ШОС был получен лишь пять лет спустя. Но теперь, наконец, мечта сбылась.

Что же представляет собой ШОС — военный блок, экономический альянс или то и другое одновременно?

У предшественницы — «Шанхайской пятерки» существовала достаточно четкая цель: разрешение пограничных споров между Китаем и его постсоветскими соседями. Соответственно, имелись четкие критерии членства: все постсоветские государства, граничившие с Поднебесной. Включив же в число своих членов Узбекистан, добавив наблюдателей и партнеров, ШОС расширила круг своих целей и намерений, сделав их тем самым гораздо более расплывчатыми и туманными.

Согласно уставу, к основным ее целям относятся обеспечение безопасности и стабильности в регионе, борьба с наркотиками и терроризмом, сотрудничество в сфере экономики, культурный обмен и даже продвижение к созданию демократического порядка, разумеется, в собственном понимании участников.

Однако почему-то не вспоминаются весомые достижения в какой-либо из этих сфер. Зато при наличии договора о долгосрочном добрососедстве, в котором говорится о решимости сторон «превратить границы друг с другом в границы вечного мира и дружбы», на границах Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана время от времени вспыхивают перестрелки.

Сомнительно также, что укрепит единство организации предстоящее вхождение в нее Индии и Пакистана, которые за недолгую историю двусторонних отношений успели провести три полномасштабных войны, а столкновения на границе случаются и сегодня.

В экономике противоречий тоже хватает. В частности, российские банкиры жалуются, что с ними перестали иметь дело большинство китайских кредитных учреждений, тем самым фактически присоединившись к западным санкциям. С другой стороны, известно, что сама Москва блокировала создание банка развития ШОС, поскольку в нем в силу своей экономической мощи доминировал бы Пекин.

Перспективы туманны

Так что же может дать нашей стране упомянутое повышение статуса и вообще дальнейшее сближение с ШОС?

Его апологеты расписывают грядущие выгоды, но никто так и не смог внятно объяснить, какие преимущества получит наша страна в связи с повышением ее статуса.

Заместитель министра иностранных дел Беларуси Валентин Рыбаков сообщил, что различие между партнером по диалогу и наблюдателем заключается в том, что последний вовлечен в большее число мероприятий более высокого уровня, таких как открытие заседаний Совета глав государств или Совета глав правительств. Кроме того, он имеет возможность присутствовать на открытых заседаниях Совета министров иностранных дел и широком круге совещаний руководителей министерств и ведомств.

Откровенно говоря, с практической точки зрения это не слишком впечатляет. Остается вопрос, каким, скажем, образом переход в разряд наблюдателей откроет новые перспективы сотрудничества с КНР, которое и на двусторонней основе поставлено с размахом.

В этом плане, кстати, обращает на себя внимание тот факт, что важные вопросы китайско-российских отношений в повестку дня ШОС даже не ставятся, а решаются Москвой и Пекином напрямую.

Пока что главным эффектом от сближения с ШОС выглядит возможность белорусского руководства лишний раз продемонстрировать собственному населению, что разговоры о какой-то международной изоляции не имеют под собой ни малейших оснований.

Некоторые эксперты допускают, что этот пиар будет активно использоваться в избирательной кампании Александра Лукашенко. Может, и так, однако, как представляется, определяющим для рядового жителя окажется экономическое положение, а не далекая от его повседневной жизни высокая политика.

Аналогичные вопросы о целесообразности в еще большей степени актуальны и по поводу БРИКС (группа из пяти стран: Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР), тем более что эта структура еще даже не институционализирована. Кремлю этого очень бы хотелось, но даже заместитель министра финансов России Сергей Сторчак выразил сомнение в такой перспективе.

То есть шансов на некое формальное сближение в принципе нет. Соответственно, мало надежд на получение денег из создаваемого Нового банка развития БРИКС с капиталом в 100 млрд долларов. Во-первых, денег намного меньше, чем в том же МВФ, к тому же банк и работать-то еще не начал, да и вряд ли там с нетерпением ждут белорусских запросов.

Наконец, в этот раз совмещение саммитов произошло по инициативе российского президента, и уверенности в том, что партнеры подхватят его интересное начинание, нет. Так что первое свидание с пятеркой БРИКС может оказаться последним.