Политика

Замороженная Беларусь. Площади боятся и власти, и предприниматели, и работяги

На форуме предпринимателей, который прошел в Минске 11 января, призывы к уличным протестам пресекались. Предпринимателя Александра Макаева, который предлагал выйти 16 января на Октябрьскую площадь столицы, попросили покинуть зал. Оппозиционным политикам трибуны не дали вообще.

Между тем восемь лет назад, зимой 2007–2008 годов, именно индивидуальные предприниматели (ИП) ставили на уши белорусское правительство, силовиков многолюдными уличными акциями. Приходилось выдавливать толпу с той же Октябрьской площади спецназом.

Причем среди протестовавших активно светились лидеры и активисты политических партий. Иным даже казалось: вот оно, дыхание долгожданной белорусской революции; кто бы мог подумать, что ее мотором станут те, кого кое-кто презрительно именует мелкими лавочниками.

В 2008-м бунтовали, теперь просят

Смешно сказать, но тогда не самую бедную прослойку белорусского общества подтолкнул к бунту пункт президентского указа № 760, запрещавший ИП использовать наемную рабочую силу. Короче, этакая революция возмущенных эксплуататоров (журналисты подтрунивали над манифестантами, разодетыми в роскошные зимние меха).

Теперь не до жиру, ипэшников, по их же уверениям, могут ликвидировать как класс (требуя иметь на товар документы, которых, мол, не достать. Или дорого. Или подсовывают фальшивые).

Короче, сейчас, когда речь идет о жизни и смерти ипэшного бизнеса, верхушка движения сторонится оппозиционеров как чумы, объявляет зовущих на площадь провокаторами. Все надежды — на то, что наверху снизойдут и на пол-оборота открутят гайки.

Почему же так изменились настроения? Самый простой ответ, который просится на язык: боятся репрессий и не доверяют оппозиции.

Действительно, и тогда, в 2008-м выступления были подавлены, закончились «делом четырнадцати», посадками заводил уличного бунта. И 19 декабря 2010 года, в день президентских выборов, власти преподнесли дерзнувшим выйти на политическую манифестацию жестокий урок — разгоном, арестами, тюремными сроками.

Та импульсивная, неуправляемая Площадь, ставшая капканом, вдобавок ко всему еще и дискредитировала верхушку политической оппозиции, которая не смогла договориться между собой, предъявить разумный план.

Но не будем упрощать. В целом нынешний фатализм белорусов сформирован целым рядом факторов, считают аналитики.

Как отметил в комментарии для Naviny.by эксперт аналитического центра «Стратегия» Валерий Карбалевич, настроение предпринимателей (которое выглядит конформистским на фоне протестной волны восьмилетней давности) во многом отражает «общее состояние белорусского общества: абсолютная пассивность, неверие в возможность что-то изменить».

«Единственный способ — надо о чем-то просить. Если сильно попросишь, то, может быть, и получится», — так охарактеризовал политолог это состояние умов.

По его мнению, сказывается и «украинский синдром, который травмировал и общество, и оппозицию, и власть».

Наконец, «горький опыт отсидок», добавляет собеседник Naviny.by, мог повлиять и на позицию лидера «Перспективы» Анатолия Шумченко (прежде известный своим радикализмом, он теперь старается успокоить массу, выступить посредником между ИП и правительством). Само же нынешнее движение ИП довольно инертно, управляемо, отмечает Карбалевич.


Расширить пространство свободы пока не получается

Можно предвидеть, что правительство пойдет в ближайшее время на некий компромисс с ИП, как это уже бывало не единожды. При этом проблемы не решат, а лишь приглушат. Но главное — чтобы успокоились, не возбухали.

Однако сейчас становится все хуже многим — работягам, бюджетникам. Сам государственный бюджет уже в начале года походит на филькину грамоту, так как был рассчитан из 50 долларов за баррель нефти и среднегодового курса в 18 700 рублей за доллар. Между тем нефть Brent упала ниже 31 доллара, а его курс у нас на бирже, напротив, доскочил 13 января до 19 326.

По дружным прогнозам экономистов, реальные доходы населения в 2016 году сократятся, покупательная способность снизится. Короче, придется затягивать пояса.

Вообще белорусы вынуждены потихоньку делать это с августа 2014 года, когда зарплаты большинства были де-факто заморожены. Но на сегодня, по данным НИСЭПИ, протестные настроения практически не растут, если сравнивать, например, с показателями декабря 2014 года.

Осенью прошлого года уличные акции с целью «расширить пространство свободы», организованные бывшим политзаключенным Николаем Статкевичем, оказались не слишком многочисленными (до нескольких сот участников).

Вряд ли многие откликнутся и на призыв лидера Объединенной гражданской партии Анатолия Лебедько выйти 18 января на площадь в поддержку требований предпринимателей. Аналитики также сомневаются, что оппозиции удастся организовать массовую Площадь по итогам выборов в Палату представителей, которые пройдут, скорее всего, в начале сентября.

Почему? Слишком пассивно, разобщено и боязливо сегодня население, слишком держится за казенные места (где получка хоть худая, но пока гарантированная), слишком уповает на «милость царя». И это, кажется, еще надолго.


Почему Лукашенко не Горбачев

Наверху тем временем рефреном повторяют, что майданы до добра не доводят и вообще много свободы — это вредно. Короче, сидите и не рыпайтесь, а то хуже будет.

Революции — действительно варварская форма прогресса (да, пожалуй, и не всегда этот прогресс обеспечивают). Трансформация системы, даже при болезненной экономической терапии, была бы вариантом более комфортным для общества.

Но нынешнее руководство Беларуси и трансформацию подчеркнуто отвергает, рисуя реформы как заговор врагов, которые хотят порушить страну (читай — нынешний персоналистский режим).

И в этом плане опасения Александра Лукашенко небезосновательны. Режим становится более уязвимым именно тогда, когда откручивает гайки.

Так что нынешняя антиреформаторская позиция главы государства — «самая рациональная с точки зрения власти, поскольку риск реформ гораздо больше риска консервации», считает Карбалевич. По его мнению, к неким изменениям руководство могли бы принудить именно протесты, а «если ничего не происходит, зачем что-то менять на свою голову?»

При политической же пассивности населения «с кризисом можно жить долго», тем более что недовольным, в отличие от советских времен, открыт путь из страны, подчеркивает Карбалевич.

Между тем эксперт НИСЭПИ Сергей Николюк спрогнозировал в комментарии для Naviny.by, что рано или поздно перемены, сама того не желая, спровоцирует власть.

С одной стороны, по его мнению, снижение уровня жизни в отечественных условиях не ведет напрямую к массовым волнениям: «Наш человек адаптируется к репрессивному государству. И пока ощущает силу этого государства, на серьезные протесты не способен».

С другой стороны, отмечает социолог, власти сами вынуждены что-то делать, реагируя на кризис. И эта ситуативная реакция может привести к тому, что со времен горбачевской перестройки называют ироническим «процесс пошел».

То есть события на каком-то этапе начнут развиваться помимо воли властей, допускает Николюк. Естественно, добавляет он, время и форму этих событий сегодня не предугадать.

Но фишка в том, что и Лукашенко хорошо помнит перестройку, которая открыла ему лично путь в политику, однако похоронила советскую систему. За первое бывший директор совхоза, надо думать, бесконечно благодарен судьбе, но вот экспериментировать с системой по примеру Михаила Горбачева — дураков нет.

Из перестройки Лукашенко твердо усвоил, что реформатору, который превзошел самого себя, масса потом не скажет спасибо, а вот недруги сметут при первой возможности.

Так что лучше не будить лихо. Тем более что народ пока только кряхтит, ну максимум — просит смиловаться.