Политика

Белорусские власти рекламируют электоральную косметику

Население небольших городов Беларуси еще не пробудилось к политической деятельности. Кто, вы думаете, посетовал по этому поводу? Может быть, Анатолий Лебедько, Николай Статкевич или еще кто-то из оппозиционных лидеров, колесящих по периферии в надежде расширить свой актив?

Нет, о необходимости развивать политическую жизнь в глубинке, формировать «гомо сапиенса электорального» (оцените интеллектуальность стиля!) рассуждала в минувшее воскресенье на телеканале ОНТ глава Центральной комиссии по выборам Лидия Ермошина.

На грани крамолы для представительницы белорусского истеблишмента прозвучала и мысль о том, что в парламенте должны присутствовать разные точки зрения: «Активизация политической деятельности все-таки предполагает обязательное наличие дискуссии».


Никакой революции не будет

Несколькими днями ранее та же Ермошина анонсировала ряд новаций, которые будут закреплены в методических рекомендациях, постановлениях Центризбиркома на грядущую парламентскую кампанию и станут частичным выполнением пожеланий ОБСЕ.

Эти планируемые шаги сдержанно-позитивно оценил вице-председатель Парламентской ассамблеи ОБСЕ, руководитель рабочей группы по Беларуси Кент Харстед. При этом он сделал две ремарки.

Во-первых, выразил сожаление, что «давно назревшие изменения избирательного законодательства не предвидятся в ближайшие месяцы» (в ходе парламентской кампании предстоит лишь, как заявила Ермошина, «совершенствование правоприменительной практики»). Во-вторых, заметил представитель ОБСЕ, «еще предстоит выяснить на практике, каким образом заявления, сделанные на самом высоком уровне избирательной администрации, будут претворены в жизнь в свете предстоящих парламентских выборов».

Понятно, что господин Харстед соблюдает политес. Между тем независимые комментаторы уже сделали вывод, что никакой ломки прежнего порядка проведения избирательных кампаний не будет. Пока мы видим в исполнении властей лишь усердную рекламу электоральной косметики.


Гарантий оппонентам власти не прибавляется

Скажем, обещание добавить гласности процессу формирования избиркомов никак не повышает шансов оппозиции добиться включения в их состав своих представителей. Вертикаль объяснит, что те «пролетели», поскольку не имеют опыта работы в комиссиях. Такая мотивация и раньше артикулировалась.

Да, речи Ермошиной звучат прогрессивно, почти либерально. Но для местной власти, которая утверждает состав комиссий и де-факто контролирует весь процесс выборов на своей территории, ориентиром служит недавняя установка Александра Лукашенко, что осенние выборы должны пройти так, «как это у нас всегда бывало».

Заставить вертикаль включать в комиссии не только лояльных людей могло бы именно законодательное закрепление принципа, что в эти структуры должны вводиться, например, представители всех партий, участвующих в выборах. Такое предложение — и вообще целый комплекс предложений по реформе избирательного законодательства — давно сформулировали белорусские правозащитники.

Но коррекцию этого законодательства власти, как видим, отодвинули на потом (хотя имели время на нее и перед ожидаемыми 11 сентября выборами-2016). Причем наивно надеяться, что и потом последуют революционные изменения.


Электоральное колдовство останется тайной

Самый большой ажиотаж в прессе вызвало заявление Ермошиной насчет прозрачности подсчета голосов. Но на поверку и здесь ничего сенсационного. Глава Центризбиркома сообщила, что «весь подсчет бюллетеней будет проводиться на одной стороне стола», при этом «наблюдатели будут иметь полную возможность видеть процесс подсчета голосов».

Однако «видеть процесс» не означает видеть, как именно заполнен каждый бюллетень. Наблюдатели добиваются, чтобы именно каждый бюллетень демонстрировался публике с объявлением, за кого отдан конкретный голос.

Если же члены комиссий по-прежнему будут колдовать каждый над своей стопочкой бюллетеней, а затем молча передавать записочки с результатами частичного подсчета председателю комиссии, пусть даже все это станет происходить и по одну сторону стола, то по сути процесс не станет ни на йоту прозрачнее. Ведь как учитывает и учитывает ли эти записочки председатель, — тайна за семью печатями. Так же закрыта от наблюдателей и арифметика суммирования результатов в комиссиях более высоких уровней.

Глава Центризбиркома туманно анонсировала по телевидению запуск некоего специального сайта, приспособленного для нужд избирателя. Хотя стоит ли изобретать велосипед? Настоящей революцией было бы выкладывание результатов голосования по всем участкам страны в онлайне на сайте самой Центральной комиссии.

Но это на сегодня — из сферы фантастики. Скорее всего, на анонсированном сайте населению предложат в основном общую статистику (сколько в стране избирателей, участков, кандидатов), инструкции типа «как проголосовать досрочно». Короче, обнародуют лишь то, что не покушается на тайну колдовства узкого круга должностных лиц над волеизъявлением массы.


Прозрачность грозит «элегантным победам»

Не нужно быть глубоким мыслителем, чтобы понять, почему тайну этого колдовства будут оберегать всеми силами до последнего. Самый главный белорусский начальник наверняка держит уже в прицеле и следующие президентские выборы (не потому ли пока избран компромиссный, промежуточный вариант повышения пенсионного возраста?).

Между тем электоральный рейтинг главы государства уже в марте, еще до пенсионного указа, сполз, по данным НИСЭПИ, до 27,3%. К 2020 году в результате каскада непопулярных социально-экономических мер, снижения жизненного уровня населения (у властей уже нет денег даже на имитацию социального государства) популярность официального лидера может и вовсе упасть ниже плинтуса. И как тут одержишь очередную элегантную победу, если будет положено показывать каждый бюллетень?

Так что и обещанные после выборов-2016 изменения избирательного законодательства не затронут основы белорусского электорального таинства. Хотя стоит отметить, что любые, пусть даже второстепенные изменения в русле рекомендаций ОБСЕ — это лучше, чем ничего. Политические оппоненты власти получают хотя бы миллиметры дополнительного пространства для действий.

При этом, однако, пока вне фокуса остаются другие важные слагаемые конкурентной политики. Ведь подсчет голосов — это лишь финальный аккорд. Если, например, неугодных претендентов на мандаты отсекли на стадии регистрации (что сформированные вертикалью целиком из своих людей избиркомы способны делать элементарно), то в принципе победа провластного кандидата может оказаться формально чистой.

Так что речь стоит вести о политической реформе: чтобы регистрировались оппозиционные партии, была обеспечена настоящая свобода собраний, нормально работала независимая пресса и т.д. А иначе сетования, что народ, особенно в глубинке, политически инертен, криводушны.

Два десятилетия правящий режим методично, будто напалмом, выжигал политическое поле, репрессиями отбивал у людей охоту лезть в политику. Сегодня, поскольку обострилась нужда в западных деньгах, власти пытаются убедить Запад, что налицо некая внутренняя оттепель. Но на примере организации выборов мы видим, что пока это, по большому счету, лишь пыль в глаза.