В Минске засудили невиновных людей

 

Супруги Жанна Бусева и Михаил Плюта всю свою сознательную жизнь были далеки от политики, как норвежская сельдь от Минского моря. Они – ученые-биологи, десятилетиями их больше занимала жизнь в воде. Но с ночи 20 декабря минчане пытаются разобраться, что же происходит на поверхности — на земле белорусской.

Решением суда Ленинского района сотрудники Научно-практического центра по биоресурсам НАН Беларуси признаны виновными в том, что «19 декабря в период времени с 21.45 до 22.30 приняли участие в несанкционированном Мингорисполкомом митинге у д. 11 по ул. Советской в г. Минске, при этом выкрикивали лозунги «Жыве Беларусь», «Уходи». На неоднократные требования сотрудников милиции прекратить противоправные действия не реагировали, чем нарушили закон «О массовых мероприятиях».

Теперь Жанна усиленно собирает доказательства того, что в тот вечер и в тот час их и близко не было возле Дома правительства, что никаких лозунгов они не выкрикивали, а задержали ее с мужем совсем в другом месте и совсем в другое время.

Благо, что Бусеву наказали штрафом в 30 базовых величин и у нее есть свобода передвижения по инстанциям. В отличие от мужа, кандидата наук, специалиста по лососевым рыбам, который «тянет» свой пятнадцатисуточный срок в одной из камер Жодинского СИЗО.

Да и не было никакой нужды этим людям науки митинговать на Площади. Во-первых, свой выбор 19 декабря они сделали и результатами выборов до определенного момента были вполне удовлетворены. Во-вторых, на тот вечер у них были дела для них более важные, чем штурмовать Дом правительства и бегать по площади с криками «Жыве Беларусь!»

 

Хроника абсурда

Мы сидим с Жанной Бусевой в кафе вблизи станции метро «Пушкинская» и выстраиваем по минутам хронологию дня, который перевернул всю размеренную и относительно стабильную жизнь отдельно взятой минской семьи. Их история еще не закончилась. Перспектива такова, что ученые могут остаться без любимой работы.

Жанна Бусева, одна из жертв белорусской судебной системы

— О том, что помимо выборов президента 19 декабря будут проводиться какие-то акции протеста, — рассказывает Жанна, — мы с мужем если и слышали, то краем уха, нас это абсолютно не интересовало. В последние дни мы готовились к приезду дочери. Наша 13-летняя Лиза занимается спортом, полтора месяца девочка находилась за границей на учебно-тренировочных сборах. Автобус Варшава-Минск должен был прибыть на автовокзал «Московский» 19 декабря в 20.50. Потом мы выяснили, что автобус застрял на границе и ожидать его в Минске следует не ранее часа ночи.

Из дома на улице Берута супруги вышли в 23.15. В квартире под присмотром 70-летней бабушки остался их 10-летний сын.

В метро на станции «Пушкинская» пара вошла в 23.29 (откуда такая точность, объяснение ниже). Минут через пять они сели в поезд, чтобы сойти на «Купаловской», перейти на первую линию и добраться до автовокзала. Однако по радио супруги услышали сообщение, что «Купаловская» закрыта и высадки пассажиров не будет. Жанна и Михаил решили сойти на станции «Немига».

В 23.44 минчане вышли из подземки, поднялись на остановку общественного транспорта «Площадь 8 Марта» и стали дожидаться автобуса 91-го маршрута. Согласно расписанию, он должен был прибыть в 00.07. Однако ровно в полночь к остановке подъехали три МАЗовских автобуса бордового цвета с тонированными стеклами, из которых выскочили люди в черном, в касках, масках и с дубинками.

— Сперва мне показалось, что это вовсе и не милиция, — продолжает свой рассказ Жанна Бусева. – Никто не представлялся, просто они выскочили и тут же начали хватать всех, кто был на остановке, и заталкивать их в автобусы. Двое схватили меня, я стала возмущаться, кричать, что это ошибка… На меня замахнулись дубинкой… Мужа тоже схватили, он мне успел сказать только одно: «Молчи!» Я не сопротивлялась, куда мне против них! Меня просто забросили в автобус. Парень один говорил, что он вышел из троллейбуса, шел в метро, но его схватили прямо на лестнице… Позже выяснилось, что нас таким образом насобирали 88 человек. То ли эти омоновцы хватали всех подряд, чтобы не было свидетелей, то ли им нужно было набрать побольше людей, не знаю…

Автобус, в котором я находилась, битком забили. Нам скомандовали: «Руки за голову!» и заставили распахнуть верхнюю одежду. Искали оппозиционную атрибутику, у нескольких ребят были флажки с Погоней и бело-красно-белые шарфы. Меня же с мужем мучила только одна мысль: как позвонить тренеру дочери и предупредить, что мы оказались в такой ситуации. Ведь ребенка нельзя было оставлять одного ночью в городе! Но попытки позвонить пресекались криками милиционеров. Было страшно…

 

Конвейер белорусского неправосудия

Воспоминания заставляют Жанну вздрогнуть, на ее глазах наворачиваются слезы. Хрупкая женщина, которая в лаборатории гидробиологии занимается изучением пресноводного зоопланктона, впервые в своей жизни столкнулась с обратной стороной жизни земной. Об этом действительно нелегко рассказывать, но она собирается и продолжает:

— Минут через двадцать автобус поехал, как я поняла, он выехал на площадь Свободы и остановился где-то возле Ратуши. Здесь снова стали запихивать людей в салон. Мы слышали, как милиционеры переговаривались по рации: «Сколько места есть в автобусе, можно ли еще погрузить, хватайте малолеток»… Помню, кто-то из милиционеров сказал: «43 задержанных». Потом в автобус забросили инвалида. Оказалось, что у этого человека не было руки и ног, у него были протезы. Люди просили оставить его в покое, но их никто не слышал. В нашем автобусе я видела мальчиков с разбитыми в кровь лицами.

У меня не было часов, поэтому не могу сказать, когда милицейский автобус покинул площадь Свободы. Остановился он в каком-то мрачном месте. Кто-то сказал, что нас привезли на Окрестина в какой-то центр. Окна были тонированными, поэтому ничего не смогла рассмотреть. Тогда подумалось, что будь другое время на дворе, нас бы вывели куда-нибудь к оврагу и… наши родные никогда бы не узнали, что с нами случилось. К счастью, мужу разрешили позвонить, он связался с тренером дочери и попросил, чтобы кто-нибудь из родителей отвез нашу девочку домой. Позже нам позвонила одна из мам и спросила наш адрес. Оказывается, когда Лиза узнала, что нас арестовали, то от шока она забыла, где живет.

На Окрестина мы долго стояли, потом услышали от омоновцев, что «здесь больше нет мест» и нас повезут в другое место. Около двух часов ночи нас привезли в Ленинский РУВД. Там всех поместили в каком-то зале, забрали документы, у нас с мужем их не оказалось и наши личности пришлось идентифицировать. Примерно в четвертом часу начались допросы. От участкового милиционера, который оформлял на меня протокол, я и узнала, кто меня задерживал, где, во сколько и за что.

Из протокола об административном правонарушении

Старший участковый инспектор милиции ГОМ Ленинского РУВД майор милиции Лаптанович Сергей Иванович, руководствуясь статьями… составил настоящий протокол о том, что…
19. 12. 2010 г. в 22.30 возле дома № 11 по ул. Советской в г. Минске Бусева Жанна Федоровна принимала активное участие в несанкционированном Мингорисполкомом митинге, при этом выкрикивала лозунги «Жыве Беларусь», «Уходи», на неоднократные требования сотрудников милиции прекратить противоправные действия не реагировала, чем нарушила…
Ответственность за правонарушение предусмотрена ч. 1 23.34 КоАП РБ.

Сей протокол был составлен на основании рапортов так называемых свидетелей, которые якобы живут в столице на улице Героев 120-й дивизии, 42. На самом деле по этому адресу базируется полк милиции специального назначения (бывший ОМОН). А свидетели — некто Тукайло Дмитрий Петрович и Сокольчик Александр Викторович — в этом полку, стало быть, служат.

Возможно, командир полка Александр Лукомский поблагодарит их за службу. Начальник ГУВД Леонид Фармагей приедет к ним домой, пожмет руки и вручит подробную карту Минска, чтобы парни лучше ориентировались на местности, а министр внутренних дел Анатолий Кулешов подарит рядовым правопорядка хорошие часы, ибо черт знает, в каком часовом поясе прозябают эти бойцы спецназа.

Заодно начальники могут поинтересоваться у своих бравых подчиненных, каким образом они смогли задержать «активных участников митинга» Жанну Бусеву и ее мужа Михаила Пилюту там, где их не было, в то время, когда их там быть не могло.

На основании рапортов спецназовцев участковый Ленинского РУВД составил протокол. Доводы биолога во внимание никто не принял.

На основании этого протокола 20 декабря в 13.00 судья Ленинского райсуда Тупик В.М., «исследовав письменные доказательства по делу», пришла к выводу о том, что «в действиях Бусевой Ж.Ф. имеется состав административного правонарушения». А потому «суд не находит обстоятельств, смягчающих ответственность правонарушителя и судья постановил» подвергнуть Жанну административному взысканию в виде штрафа на сумму 1 050 000 рублей. Опять же --слова и корявые строки в рапортах «свидетелей» оказались весомее ни в чем не виноватой матери двух детей. Суд над биологом длился около 10 минут.

По такому же сценарию, нет сомнений, по конвейеру белорусского скорого правосудия пропустили и Михаила Плюту, да и, наверное, не его одного.

Всю минувшую неделю Жанна Бусева, забыв на время о проблемах зоопланктона, искала решение проблемы своей семьи. В пятницу она направила жалобу в Минский городской суд на постановление суда Ленинского района. На прошлой неделе женщина съездила в Жодино и взяла доверенность на представление интересов административно осужденного гражданина Плюты. На обжалование закон отводит десять суток, а мужу Жанны «дали» пятнадцать. У семьи ученых нет средств для найма адвоката. Но и в одиночку женщина добилась многого…

Об этом — подробнее.

А какие у вас доказательства?

Понятно, что для белорусского правосудия, поверившего свидетелям-милиционерам, слова 10-летнего сына биологов и престарелой матери Жанны о том, что ученые вышли из своей квартиры в 19 декабря в 23.15, а потому никак не могли быть задержанными у дома № 11 по улице Советской в 22.30, ничего не значат. Но это все же — свидетельства.

Билеты дочери Лизы на автобус Варшава-Минск и справка о его прибытии в столицу не в 20.50, а в 00.30 являются доказательствами того, что родители действительно ехали на автовокзал «Московский» встречать своего ребенка. И не доехали не по своей вине.

Другие люди, задержанные вместе с биологами в полночь спецназовцами на остановке общественного транспорта «Площадь 8 Марта», также могут подтвердить истинные время и место событий. Другое дело, что найти этих свидетелей самостоятельно будет непросто. А наши стражи порядка палец о палец не ударят, особенно когда речь идет об их плановых промашках.

Главными документальными доказательствами, что в своих рапортах милиционеры, мягко говоря, сообщили неправду, являются «показания» систем видеонаблюдения метрополитена. Жанна располагает записями, на которых видно, как они с мужем в 23.29 вошли в метро на станции «Пушкинская», а в 23.44 вышли на станции «Немига».

Какие еще доказательства нужны полковникам, генералам и судьям, что Бусеву и Плюту никто не задерживал ни на площади Независимости, ни на улице Советской в 22.30?

…По давней советской традиции соответствующие органы направляют по месту работы правонарушителей соответствующие документы их виновности. Так сказать, для реагирования. В данном случае у работодателя биологов есть все основания прекратить с ними трудовые отношения. Как за прогулы, так и за «оппозиционную деятельность». А с таким волчьим билетом минчанам по своей редкой специальности нигде не устроиться. Разве что на каком-нибудь рынке за прилавком в роли продавцов свежемороженой рыбы…

Надеемся, что этого не случится, ибо суд вышестоящей инстанции примет во внимание доказательства невиновности супругов.

…Когда мы расставались с Жанной, было видно, что она, конечно же, обеспокоена судьбой своей семьи, состоянием мужа, которого не видела с ночи 20 декабря, но больше всего мать переживала за детей. Вы попробуйте объяснить десятилетнему ребенку, почему его самый лучший в мире папа «сидит в тюрьме»? Нужно ли его грузить политикой, рассказывать, что, мол, дяди милиционеры ошиблись, но ошибку свою исправлять не хотят?

А вот 13-летняя дочь биологов Лиза кое-какие выводы уже сделала. «А может, нам уехать из этой страны?», — задала она вопрос матери.