Общество

Дело 19 декабря. Заговор не доказали, но Санникова посадили

Из общего «дела 19 декабря» процесс над экс-кандидатом в президенты Андреем Санниковым и еще четырьмя фигурантами уголовного дела о массовых беспорядках был самым долгим. Суд начался 27 апреля, а приговор прозвучал 14 мая. По решению суда первой инстанции Санников осужден к 5 годам лишения свободы, Олег Гнедчик — к 3,5, Федор Мирзоянов, Илья Василевич и Владимир Еременко получили по 3 года. Все — с отбыванием наказания в колонии усиленного режима.

По сути, позиция в этом суде прокурора Антона Загоровского ничем особенным не отличалась от позиции его коллег по ранее завершенным слушаниям. Одинаковый на всех обвиняемых набор обвинений, потерпевших, свидетелей и прочие моментов «доказательной базы». Судья Наталья Четверткова вела себя практически так же, как и другие ее товарищи по черной мантии, выносившие обвинительные вердикты участникам событий 19 декабря. Но есть и существенные отличия в деле Андрея Санникова и других действующих лиц на скамье подсудимых и около.

Белорусские и международные правозащитники еще будут анализировать ход этого процесса, разбирать его на составные части и делать выводы. Однако именно в этом процессе адвокаты проявили себя как настоящие защитники. Их коллеги в предыдущих процессах по «делу 19 декабря» выглядели, мягко говоря, бледными. На процессе же над Cанниковым адвокаты проявили активность в позициях заявления ходатайств, допросов так называемых «потерпевших» и вызова свидетелей.

Безусловно, запомнилось выступление свидетеля защиты Петра Кучко, который предоставил суду пять снимков, сделанных им на площади Независимости камерой мобильного телефона 19 декабря, после разгона акции протеста. Сразу после разгона, как показал Кучко, не было никаких предметов, которые впоследствии были показаны в фильме «Железом по стеклу». Свидетель сообщил, что на сделанных им снимках зафиксированы колонны сотрудников правоохранительных органов и машина. Однако на площади нет лопат, ледорубов, бутылок с зажигательной смесью, которые были показаны в фильме и на которые гособвинители ссылались в части доказательств вины обвиняемых в организации и участии в массовых беспорядках.

Не вина адвокатов, что их активность не возымела действия. На оправдательный приговор надежд никто не питал. Не было их и у Андрея Санникова. К месту привести часть его выступления в последнем слове обвиняемого:

«В отношении меня это еще и политическая расправа над кандидатом в президенты, который составил реальную конкуренцию Лукашенко, который сумел собрать сильную команду профессионалов, пользующихся уважением и в своей стране, и за рубежом, который заявил о готовности взять на себя ответственность за страну. Я был и остаюсь сторонником решительных и открытых действий по изменению существующей власти в Беларуси, но был и остаюсь сторонником абсолютно ненасильственных действий. Я считаю, что все происходящее – это продуманная масштабная операция власти».

Такие оппоненты режиму на свободе не нужны. Поэтому, если уместно так выразиться, Андрею Олеговичу досталось больше всех. Из всех действующих на вечер 19 декабря кандидатов в президенты он оказался самой уязвимой мишенью: Санникова можно было «ломать» маленьким сыном и находящейся под домашним арестом женой Ириной Халип. МИДовское прошлое, владение иностранными языками, его известность в политических кругах Европы также не могло остаться без внимания спецслужб. Что, по словам политика в суде, и происходило:

«31 декабря у меня был принудительный разговор с председателем КГБ Зайцевым, который угрожал жизни и здоровью жены и ребенка. Когда я отказался, Зайцев сказал, что против них будут применяться более жесткие методы. Я был поражен. И понял, что от меня зависит жизнь жены и ребенка. Со мной работал оперуполномоченный Фетисов, который готовил меня к допросам. Он говорил, что надо говорить. Его интересовало финансирование, мои контакты с иностранцами…»

…Согласно обвинительному заключению, «Санников с ноября по 20 декабря по предварительному сговору с иными лицами организовал массовые беспорядки, сопровождавшиеся погромами, подготовкой к поджогам, уничтожением имущества, насилием над личностью и вооруженным сопротивлением представителям органам власти».

То есть, заговора, о котором сказал в первые часы своего очередного президентства Александр Лукашенко, а позже - и министр внутренних дел Кулешов, на самом деле не было. Иначе зачем бы следствию и суду его замалчивать?

Это и можно назвать единственным положительным итогом судебных процессов по делу о массовых беспорядках 19 декабря 2010 года. Доказать попытку государственного переворота, несмотря на все обвинительные тирады в первые дни после президентских выборов, власти не смогли.

А значит, на Площади Независимости в тот вечер была мирная демонстрация граждан, незначительная часть которых по невыясненным мотивам и с попустительства правоохранительных органов пыталась вломиться в Дом правительства. А разгон этой акции сопровождался насилием со стороны спецназа к гораздо большему количеству участников Площади, и судебному преследованию подверглись не только не предпринимавшие никаких активных действий демонстранты, но и люди, вообще не участвовавшие в этой акции.