Мать незаконно расстрелянного: белорусы должны отменить смертную казнь не для Запада, а для себя

Еще несколько лет назад в Узбекистане по решению суда расстреливали около ста человек в год. Но в 2008 смертную казнь отменили. После того, как был незаконно казнен ее сын, Тамара Чикунова основала в Ташкенте организацию «Матери против смертной казни».

Корреспондент Naviny.by встретилась с правозащитницей.

— Смертная казнь затронула вас лично, в 2000 году был казнен ваш единственный сын...

— Да, действительно, до этого я даже подумать не могла, что кого-то из моих родных будут обвинять в убийстве, а потом расстреляют… В то время мы занимались продажами электротехники. Это был хороший бизнес, прибыльный. Но в один день за сыном приехали люди в гражданском и просто забрали из офиса. Мы сначала подумали, какие-то проблемы с документами, с бизнесом. Но потом узнали, что на него пытаются повесить двойное убийство.

— Он вообще был знаком с убитыми?

— Да, и это стало основной зацепкой обвинения. В его уголовном деле было очень много нарушений. Например, если посмотреть на время проведения экспертизы, то она была назначена за 10 часов до того, как произошло убийство. На одежде моего сына не было следов крови, хотя салон автомобиля, где произошло убийство, был полностью залит кровью. Ключевых свидетелей не допросили. Адвокат защиты, представленный государством, позже дал обвинительные показания против моего сына в суде. Когда Дима в суде заявил, что он никого не убивал и подписал признательные показание, чтобы перестали пытать меня, его мать, судья заявил: «Таких, как ты, убивают прямо в зале суда». Дело рассматривалось всего четыре дня. После чего огласили смертный приговор.

— Но почему именно на него решили повесить эти убийства?

— Работа в бизнесе… Думаю, что его заказали. Однажды я пришла к следователю и сказала: «Заберите меня в тюрьму, но только оставьте сына в покое, перестаньте выбивать из него признательные показания». Он ответил мне: «Твоего сына мы взяли на большой любви к матери. Ты нам не нужна. А держим мы его, чтобы не ушел в отказ».

— Ваш сын был гражданином России. Почему посольство не вмешалось?

— Они очень долго раскачивались. 4 июня в МИД Узбекистана поступила нота с просьбой приостановить исполнение приговора, но меньше чем через неделю моего сына тайно казнили.

— Государство признало позже, что обвинение было ошибочным?

— В марте 2005 года Дима реабилитирован посмертно, признан невиновным, а суд над ним — несправедливым. Власти Узбекистана предлагали мне денежную компенсацию за сына. Но я отказалась. Как можно в деньгах измерить жизнь родного человека?

 Тамара Чикунова с портретом сына. Ему было 28 лет.

— Узбекистан достаточно закрытая страна. Но по тем сообщениям, которые поступают в прессу о пытках в тюрьмах, о преследованиях оппонентов режима, о продажности правоохранительных органов, в конце концов, создается впечатление, что с правами человека в стране серьезные проблемы. Как вам удалось добиться отмены смертной казни?

— Наша организация объединяла матерей, которые лично обращались к президенту. Мы понимали, что в вопросе смертной казни последнее слово будет за ним. Кроме того, мы работали с международными организациями, постоянно озвучивали эту проблему в обществе… Удивительно, что в Беларуси до сих пор существует смертная казнь.

— У нас по-прежнему многие считают, что мы пока не готовы даже к мораторию.

— Неужели кровавой истории в Беларуси недостаточно, чтобы люди прекратили множить жестокость? Ведь ваша страна прошла через несколько войн, через волны репрессий и расстрелов по политическим мотивам!

— Знаете, я была в Верховном суде на рассмотрении дела по обвинению Александра Грунова. Он нанес более ста ножевых ранений гомельской студентке. И вот когда судья оглашал приговор, мать убитой произнесла: «Собаке — собачья смерть!» Было видно, что она довольна приговором. И, честно говоря, я не знаю, как ее можно было бы переубедить в обратном…

— А чем она лучше убийцы?

— Думаю, ей кажется, что это и есть справедливость. Он убил ее дочь, поэтому тоже не должен жить…

— Ее дочь после этого стала живой?

— Но ведь ее дочь страдала, поэтому и он, по ее мнению, должен страдать.

— А что, тюрьма это не страдание? Это санаторий? Если мы в 2014 году будем жить по средневековому принципу «око за око», у нас половина общества будет ходить слепыми. Я знакома с делом Грунова. И странно, что Верховный суд, вернув дело на повторное рассмотрение, не учел новых обстоятельств, и оставил в силе смертный приговор.

Смертная казнь — это тоже убийство. Я с сочувствием отношусь к родственникам погибших. Но при этом они не осознают, что от казни преступника их близкие не стану живы. А только на одно умышленное жестокое убийство станет больше. Они хотят тоже стать преступниками? Ведь от их имени будут убивать. Чем они лучше тогда? Мы осуждаем преступников за совершенные преступления. Их нужно изолировать от общества. Пожизненное лишение свободы — это жестокое наказание. Человеку нужно будет прожить долгую жизнь в тюрьме, каяться и заслужить прощение общества хотя бы перед смертью.

— В комментариях под материалами о смертной казни часто пишут, что пожизненное заключение как альтернатива расстрелу слишком дорого обойдется налогоплательщикам…

— Тем, кто так думает, я предлагаю оценить жизнь своего родного человека, которого по ошибке расстреляют. Пусть каждый ответственный налогоплательщик ответит на вопрос, сколько стоит жизнь его отца, сына или брата. И сравнит с тем, сколько денег уходит на содержание заключенного в тюрьме. Отец Андрея Жука, расстрелянного в Беларуси, сказал мне при встрече: «Я всю жизнь проработал шахтером. И заплатил столько налогов, что их хватило бы на содержание в тюрьме не только моего сына».

Специфика смертной казни в Беларуси еще и в том, что очень быстро исполняют приговор, всего через несколько месяцев. К чему такая спешка? В США осужденные по 20 лет могут находиться в тюрьме, обжаловать приговор. И надо сказать, некоторых признают невиновными, потому что время идет, и новые технологии исследования ДНК позволяют более точно определить виновность или невиновность человека. А в Беларуси осудили, пару месяцев подержали и расстреляли. И если человек невиновен, уже ничего не вернешь.

— В 1980 году в Беларуси был расстрелян невиновный человек по обвинению в изнасиловании и убийстве нескольких женщин. Через пять лет нашли настоящего преступника — маньяка Геннадия Михасевича…

— Тем более непонятно, как белорусы могут оправдывать смертную казнь. Согласно заключению экспертов, 30% всех смертных приговоров в мире вынесено ошибочно из-за стечения косвенных доказательств. На это нужно посмотреть не как на очередную статистику, а как на факт, что кто-то из ваших близких или знакомых может быть расстрелян по ошибке, пока в стране существует такой закон.

— Депутат парламента Николай Самосейко, возглавляя комиссию по законодательству и судебно-правовым вопросам, заявлял, что если бы Запад не давил на Беларусь насчет отмены смертной казни, вопрос давно был бы решен. Мол, не надо нам диктовать, что нужно делать.

— Беларусь должна отменить смертную казнь не для Запада, который будто бы на нее давит. Вы для себя должны отменить смертную казнь. Потому что по вашему закону варварски убивают ваших людей. Ни одна судебная система в мире не способна гарантировать справедливое и безошибочное решение. Любой другой приговор может быть компенсирован, смягчен, но не смертная казнь! После казни не может быть возврата.