Общество

Сексуальная ориентация как прицел для ненависти. Война «нормальных» против иных

 

Банальное начало. В переполненном городском автобусе делю последние свободные сантиметры пространства с молодыми парнями. Приятной внешности, аккуратно одеты и пострижены, что-то болтают вполголоса между собой. 

 

Автобус тормозит на остановке, выдавливая счастливчиков на свежий воздух. Мы продолжаем болтаться внутри, схватившись за поручни. За стеклом уезжающего автобуса — мирная картинка, спешащие по делам граждане и гражданки. Мои попутчики вдруг возбуждаются и начинают пальцем тыкать в стекло: «О, смотри, смотри! (смотрю и я — интересно же) Волосатый, волосатый! С..а! Встретить бы его, нах…, да постричь! С...а! С...а!» — почти вопят парнишки.

На всякий случай отодвигаюсь от буйных приверженцев коротких стрижек. Вдруг они еще и рыжих не любят. Или пассажиров с зелеными рюкзаками.

Это было нелирическое отступление перед рассказом о преступлении.


«Мы с тобой будем делать то, что ты делаешь с другими п...рами!»

Мои собеседники — геи. Живут в Жлобине. Одного из них соседка оскорбляет, как только увидит. На злое шипение вслед парень уже и не обращает внимания. Привык.

Рассказывают о знакомом, который решил приобщиться к празднованию Дня труда 1 мая в городском парке. Был там бит подгулявшей компанией среди белого дня. Трудящиеся и отдыхающие в светлый праздник не проявили солидарности с жертвой хулиганов, прошли мимо. В милицию парень не обращался.

«Бесполезно, там над ним только хихикают. Он и идти туда боится», — объяснили собеседники.

Александра били несколько раз на улицах родного города. «Ну что там били... Ничего такого. Покричат «п...р, п...р», дадут пару тумаков да и разойдёмся с миром», — беспечно говорит Саша. Привык.

Но 28 апреля стычка на почве ненависти к геям окончилась для него печально.

Поздно вечером молодой человек был на даче. Позвонила знакомая девушка, настоятельно просила увидеться. По приезде причин срочной встречи не объяснила, мол, да так, ничего, просто давно не виделись. Настойчиво предлагала прогуляться в сторону магазина. Саша, хоть не хотел туда идти, спорить не стал.

Было уже темно. В какой-то момент к нему подошла компания парней с традиционным «Дай закурить».

«Не успел и ответить, как оказался на земле. Били ногами, только успел лицо закрывать руками. Орали «п..р, п..р», снимали всё на видео. Заставляли говорить на камеру, что «я сплю с малолетками», хоть это неправда, меня малолетки никогда не интересовали. Потом заставляли раздеваться, всё снимали на камеру. Порвали одежду, забрали и разбили мобильный, угрожали, что покромсают на кусочки. Они кричали: «Мы с тобой сейчас будем делать то, что ты делаешь с другими «п...рами», — рассказывает Александр.

В милицию он не обращался. Об избиении и унижении узнала знакомая из Гомеля, возмутилась, приехала и написала заявление. Потом уже вызвали в отдел милиции Александра, и он написал своей рукой: «Прошу привлечь к установленной ответственности неизвестных лиц».

Недавно на опросе в милиции ему сказали, что парней, избивших его, нашли. Ведется разбирательство. Парень снял побои. Гематомы были площадью 6 на 10 сантиметров.

Александр говорит, что ориентацию свою не скрывает. В милиции, по его словам, отнеслись нормально. «Как ни странно», — замечает парень.

Его приятель Роман — член правозащитного проекта «Идентичность».

«Это не просто драка, не просто хулиганство, а заранее предвзятое отношение к человеку за принадлежность к другой группе. Это преступление на почве ненависти. Сейчас благодаря интернету всё проще найти людей со своей ориентацией, и некоторых людей не устраивает эта открытость, так как они не совсем осознают свою сексуальность. Они не могут принять себя — и поэтому бьют других. Ярые противники ЛГБТ говорят, что «мы бы вас всех поимели». Как это можно трактовать? Сексуальная энергия, выраженная в ненависти», — считает Роман.

Парень рассказывает о случаях, когда люди знакомятся в интернете по переписке, предлагают встретиться. А при встрече бьют и издеваются.

«Да, и у меня такое было, — кивает головой Саша. — Хорошо, что я не один пошел. Так только поругались, потому что мой друг здоровый был — бить нас не стали».

Александр ждет ответа из милиции и надеется, что виновные будут наказаны.


«С ненавистью не боролись, о ней молчали — вот и произошел взрыв»

Житель Минска Стефан тоже был избит неизвестными, попал в больницу. Но в возбуждении уголовного дела отказано. Даже административный протокол не был составлен.

На своей странице в социальной сети Стефан открыто написал, что он гей. После этого на странице появились сотни наскальных надписей в стиле «убить тебя надо!» и «я тебя встречу — искалечу!». Причем «писатели» свято уверены в том, что людей, которые «не такие», надо уничтожать.

На Стефана напали 8 марта на улице. За парнем бросилась толпа с криками «П...р, стой!». Орали и о том, что молодой человек одет «не должным образом», и что кожа у него недостаточно светлая. Да, это соответствует действительности. Не у всех людей кожа светлая. Бывает даже желтая, и черная.

Стефана упрекали, что он «нерусский». С ним провели воспитательную беседу — о «должном поведении», форме одежды и иных предпочтениях, которые должны быть «нормальными». Молодому человеку удалось скрыться в магазине и попросить там помощи у охраны.

Стефан написал заявление в милицию по факту нападения и оскорблений. Но в милиции заявили, что нет состава преступления.

«Постригись, может, проблем меньше будет. Мы ничего не можем сделать — так мне ответили в милиции. Хотя там откуда-то знали, что я ездил в Вильнюс, и с какой целью. Но камеры видеонаблюдения с магазина милиция не удосужилась просмотреть, чтобы изобличить нападавших», — заметил Стефан.

13 марта на молодого человека опять напали, причем двое из той же компании. На этот раз приверженцы светлой кожи, красивой одежды и «правильной» сексуальной ориентации церемониться не стали: возле остановки общественного транспорта парня избили так, что пришлось увозить на «скорой» и накладывать швы в больнице.

Опять заявление в милицию. Но результата нет: в возбуждении уголовного дела отказано.

«В действиях неустановленного лица не усматриваются признаки состава преступления, предусмотренного статьёй 339 УК, так как общественный порядок грубо нарушен не был, а принять решение о возбуждении уголовного дела на основании тяжести нанесённых повреждений не представляется возможным в связи с тем, что не готова экспертиза», — отчиталась милиция. 

 

Сейчас Стефан обжалует данное постановление в суде, обратился и в прокуратуру. Он считает, что причины ненависти — политика.

«Из-за конфликта в Украине в Беларуси активизировались пророссийские организации, такие как РНЕ, казачество, активисты православия. Они проводят агитационные кампании в социальных сетях. Я более чем уверен, что напали из группы «Наша воля» — есть такие в социальных сетях. Этот взрыв ненависти должен был произойти, так как с ненавистью не боролись, о ней молчали. Бездействие властей, милиции привело к этому», — уверен молодой человек.

Найдут ли виновных в избиении Стефана? Не знаю.


Милиция не замечает гомофобию

В Беларуси нередки случаи избиения людей из-за их сексуальной ориентации. Только не все спешат обращаться в милицию. Да и милиция не спешит искать виновных.

До сих пор в тяжелом состоянии находится Михаил Пищевский, которому, по мнению суда, тяжелые повреждения причинены «по неосторожности». Молодому человеку удалили около 20% мозга. Нападавший получил 2 года и 8 месяцев лишения свободы.

Почти год назад Михаила избили возле минского клуба после гей-вечеринки. Посетителей, выходивших из заведения, начали оскорблять находившиеся поблизости молодые люди, после чего произошел конфликт. Пищевский серьезно пострадал в драке, а нападавшие, в том числе избивший его Лукашевич, убежали и из арки соседнего дома наблюдали за приездом скорой помощи и милиции.

Там молодых людей заметил один из очевидцев, который самостоятельно задержал Лукашевича и передал его сотрудникам милиции.

Врачи диагностировали у Михаила перелом черепа и кровоизлияние в мозг. Около месяца пострадавший пролежал в коме. Шансы на его выживание были минимальные, однако молодой человек пришел в себя, начал открывать глаза и самостоятельно дышать.

Парень не двигается, питается через катетер, периодически вновь теряет сознание. Семья проводит с Михаилом в больнице по 18 часов в сутки.


«Проблема преступлений ненависти имеет системный характер» 

 Наталья Маньковская из правозащитного центра «Идентичность» рассказывает о случае в Жодино.

«Молодой человек столкнулся с жестоким избиением на улице, агрессоров было трое. Они по слухам знали, что потерпевший — гей, ведь в маленьком городе слухи распространяются очень быстро, и это стало причиной нападения. Но он решил не обращаться в милицию, поскольку не видит в этом смысла и уверен, что преступников не привлекут к ответственности. Впрочем, исходя из практики, его вывод вполне обоснован», — говорит Наталья.

Почему же люди не идут в милицию? На это, по словам правозащитницы, есть три причины: неэффективность обращения, боязнь уничижительного обращения со стороны милиции и боязнь раскрытия своей сексуальной ориентации.

«Не раз в нашей практике было, что в возбуждении уголовного дела в случаях нападений по мотивам гомофобии отказывается. Как правило, мотивация отказа такова, что милиционеры не усматривают состава хулиганства — несмотря не то, что человека избивают на улице среди бела дня, а привлекать к ответственности преступников предлагают самому потерпевшему за «нанесение легких телесных повреждений, повлекших кратковременное расстройство здоровья» в порядке частного обвинения. Конечно, при таких обстоятельствах нельзя считать, что обращение в правоохранительные органы является эффективной мерой защиты, к сожалению», — объясняет Наталья.

По ее словам, зачастую потерпевшие сообщают, что милиционеры их оскорбляют из-за сексуальной ориентации, относятся как к второсортным людям. В «лучшем» случае, «всего-то» задают не относящиеся к делу вопросы об особенностях интимной жизни.

Бывают случаи, когда после обращения в милицию о сексуальной ориентации потерпевших узнают их родственники.

«Мать одного из потерпевших нашла в почтовом ящике адресованное ему постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, где подробно излагались все обстоятельства произошедшего», — заметила собеседница.

Гомофобия — частный случай ксенофобии. Как это работает, заметно на примере Стефана. Там был целый «букет» ксенофобных претензий к нему: и цвет кожи не тот, и одежда, и предполагаемая сексуальная ориентация. Кстати, второй пострадавший, из Жодино, тоже имеет темный цвет кожи.

По мнению Натальи, зачастую агрессоры оказываются членами радикальных групп (неонацисты, например), которые негативно настроены по отношению ко всем, на них непохожим.

«То есть нельзя сказать, что преступники — абсолютно случайные люди. Проблема преступлений ненависти имеет системный характер, и очень жаль, что правоохранительные органы так попустительски настроены. Такое отношение провоцирует чувство безнаказанности и может привести к учащению и утяжелению преступлений на почве ненависти», — опасается правозащитница.

Несмотря на то, что эффективность оставляет желать лучшего, она все же рекомендует пострадавшим от агрессивной ксенофобии обращаться в милицию. «Другого способа наказать преступников у нас нет. Бороться нужно», — добавляет Наталья.

Бороться можно. В этом призван помочь правозащитный центр «Идентичность», который создан для защиты прав человека и оказания необходимой поддержки лесбиянкам, геям, бисексуалам, трансгендерам, а также всем, чья сексуальная и/или гендерная идентичность и/или самовыражение ставит их вне гендерно нормативного мэйнстрима.

Центр регистрирует случаи нарушений прав представителей ЛГБТ, оказывает все виды помощи пострадавшим от таких нарушений, ведет стратегические судебные тяжбы. Еще одно направление работы центра — психологическая поддержка через группы взаимопомощи и индивидуальную работу с психологом.