Спорт

Руслан Салей. «Просто лучший. Simply the Best». Часть 5

 

В минском издательстве «Медисонт» вышла книга журналиста Сергея Олехновича «Просто лучший. Simply the Best» о хоккеисте Руслане Салее.

Идея совместного проекта возникла у двух друзей в 2003 году, когда защитник белорусской сборной первым из отечественных игроков дошел до финала Кубка Стэнли — в составе «Анахайма».

Но безжалостная действительность такова, что ни Руслан, ни Сергей свою книгу никогда не увидят. Салей вместе со своей командой «Локомотив» (Ярославль) погиб в авиакатастрофе 7 сентября 2011 года, а Олехнович, писавший книгу к годовщине этой трагедии, ушел из жизни 27 июля нынешнего года. Только-только успев сдать работу в типографию и получить сигнальный экземпляр…

Naviny.by продолжают публикацию отрывков из этой почти 450-страничной книги, куда вошли воспоминания Салея, статистика его выступлений, интервью Олехновичу в разные годы, а также воспоминания о хоккеисте его родных и партнеров. Официальная презентация книги состоялась 4 сентября. Продажа начнется 13 сентября на «Минск-Арене», в день первого домашнего матча минского «Динамо» в чемпионате КХЛ.

♦ Руслан Салей. «Просто лучший. Simply the Best». Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4


Зависть в НХЛ

— Когда игрока отправляют в фарм-клуб, его зарплата, естественно, уменьшается. Кто-то в первой команде этому радуется — у него появляется дополнительный шанс, кто-то огорчается. Зависть, злорадство есть везде: и у нас, и по ту сторону Атлантики. Когда я, новичок «Анахайма», получал в свой первый сезон 725 тысяч, а некоторые хоккеисты, отыгравшие в НХЛ уже по пять-шесть лет, в два раза меньше, то они, наверное, и завидовали мне, и вряд ли сильно огорчились, узнав о моем переводе в фарм. Хотя, видимо, слово «зависть» здесь не совсем уместно — им, проводящим много времени на льду, не очень нравилась такая денежная градация. Нюансов, короче, предостаточно. Но от этого никуда не уйти, с этим надо мириться, искать компромиссы и быть готовым к тому, что подобное было и будет. Везде есть люди, готовые помочь. Как есть и те, кто будет вставлять палки в колеса.

В фарме, кстати, всё это проявляется еще в большей степени. Мне с моими моральными принципами было неприятно видеть, как кто-то подходил к коучу, вел с ним какие-то закулисные разговоры… В минорных лигах у тренеров есть ярко выраженные любимчики, которые изо всех сил стараются добиться его расположения, дабы он рекомендовал их из фарма в первую команду, и столь же откровенные нелюбимчики. А поскольку я был выбран в первом раунде драфта и в меня вложили довольно серьезные деньги, то и недоброжелателей было больше, чем у других новичков, пришедших в «Майти Дакс» в том числе и из других НХЛовских клубов.

 

Стукачи и «крысы»

— Стукачей, точнее, так, как мы, родившиеся в СССР, воспринимаем их, в США называют rats. Дословно rat с английского переводится как крыса, но есть и альтернативные варианты — один из них: доносчик.

Вместе с тем надо понимать, что американский и белорусский менталитет прилично разнятся. В Беларуси, например, нет ничего зазорного в том, чтобы списать у одноклассника неприготовленный урок. И если кто-то «закозлится» или «заложит» преподавателю, то будет подвергнут жесткой обструкции. В американской же школе, насколько мне известно, подобное не пройдет — если один ученик не приготовил урок, а другой дал ему списать, то стыдом покроют себя оба. Первый — за то, что списывал, второй — за то, что собственноручно позволил однокласснику сделать это: с точки зрения американских тинэйджеров, не имеет смысла учиться, если ты ходишь в школу не за знаниями, а за оценкой… Ведь тем самым ты обманываешь себя. Американские школьники считают, что, рассказав об этом учителю, они, наоборот, помогают тебе. И если рассматривать ситуацию в такой плоскости, они правы. У нас же это называется ябедничеством, стукачеством.

С другой стороны, когда в коллективе один из его членов наушничает на тебя руководству, то иначе как стукачом я его не назову. Допустим, нарушил ты режим — всякое в нашей жизни бывает — и кто-то из команды сообщил об этом тренеру или менеджеру, то в данном конкретном случае его мотивы, что, дескать, он желает тебе добра, не проходят: человек донес только для того, чтобы понизить твои позиции и повысить собственные. Так он поступает из корыстных побуждений, ради личной выгоды. У меня по этому поводу дело до открытого конфликта не доходило, за руку я никого не ловил, а знать на сто процентов, что «стучит» именно тот человек, невозможно — такие люди себя не афишируют. Нет, выяснить, в принципе, реально, однако в большинстве случаев можно только предполагать, догадываться.
Так что доносчик — он и в США, и в Африке, и в Европе доносчик, как его не назови: стукач или крыса. Кто чаще «стучит»? Я не стал бы делить в этом плане людей по национальностям — в каждой нации хватает и порядочных людей, и непорядочных. А в плане менталитета, по складу ума, характера ближе всего к выходцам из бывшего Советского Союза, считаю, финны.


Защитник-разрушитель и защитник-универсал

— В Северной Америке несколько хоккейных лиг, а поскольку помимо Национальной, я поиграл в Интернациональной и Американской, то могу сравнивать. Хоккей в НХЛ, ИХЛ и АХЛ прилично отличается по качеству игры. В «Лас-Вегасе» я, скорее, являлся защитником-универсалом: в первый год набрал 30 баллов в регулярном чемпионате и 10 — в плей-офф. Для меня 40 очков за сезон, считаю, неплохо, ведь я никогда не был чисто атакующим защитником, как, скажем, Олег Твердовский или Сандис Озолиньш в их лучшие годы. Естественно, постепенно у игрока складывается определенный имидж, и на хоккеиста уже смотрят, исходя из его статистики в предыдущих сезонах. Хотя убежден, учиться, развиваться и расти как профессионалу не поздно в любом возрасте — было бы стремление и желание.

В НХЛ, если исключить первый год, я всегда получал достаточно игрового времени. И нередко получалось, что в течение одного матча выходил на лед с пятью разными партнерами по обороне: с одним в равных составах, с другим — в меньшинстве, с третьим — в большинстве, с четвертым — кто играет только справа, с пятым — кто только слева. Опять же, кто-то из защитников может быть удален… Иными словами, вариантов много.

Кроме того, в Национальной хоккейной лиге особо не практикуется стабильность пар в обороне — тройки нападения другое дело, в них всё более или менее постоянно. В НХЛ к игре в защите другой подход, нежели на постсоветском пространстве — все играют со всеми. И я не думаю, что от этого страдает игра команды в целом: привыкаешь ко всем партнерам по обороне, с каждым из них выходить на площадку комфортно. Некомфортно лишь до тех пор, пока ты не изучил манеру игры конкретного хоккеиста, оттого и не можешь предположить, что от него ожидать. Ты должен чувствовать товарища по команде, в противном случае играть вместе будет тяжело. Например, с тем же Озолиньшем, когда он зимой 2003-го только пришел в «Анахайм», поначалу было сложно взаимодействовать, но в плей-офф мы с Сандисом уже понимали друг друга с полувзгляда.


Ньюпорт-Бич и Ирвайн

— Человек, не сыгравший в НХЛ минимум четыре сезона, не имеет права покупать или арендовать недвижимость без согласия на то клуба. Нет, ты, разумеется, можешь приобретать жилье как средство вложения денег, однако снимать квартиру или дом без разрешения руководства нельзя. Точнее, можно, но на свой страх и риск — в случае перевода в фарм-клуб он не станет оплачивать жилье во время твоего отсутствия. Потому что при тебе оплачивают квартиру либо «вверху», либо «внизу», однако никак не две сразу. Надо заметить, что руководство клуба должно дать ответ в течение 30 дней, но порой сроки затягиваются по тем или иным причинам. И поторопить с принятием решения хоккеист не в состоянии, ибо в ответ запросто может услышать: o’key, ты едешь в фарм…

Что касается меня, то я получил согласие боссов «Анахайма» на аренду незадолго до старта своего первого НХЛовского сезона. Примерно через месяц после моего запроса, мне сказали, что могу подыскать себе жилище — до этого клуб просто оплачивал номер в гостинице. Так как я хотел квартироваться поближе к океану, то снял не самое дешевое жилье — арендовал апартаменты с балконом, чтобы, выходя на него, открывался вид на Тихий океан. Дом располагался относительно недалеко от домашней арены «Майти Дакс» Arrowhead Pond — 25 минут езды без особого трафика на дорогах. Если же были пробки, то в час пик мог потратить на дорогу 50 минут, час. Этот район в округе Орандж, в который входит Анахайм, называется Ньюпорт-Бич, там селятся многие холостые хоккеисты — рядом с океаном и местами, где происходит вся тусовка. Семейные пары предпочитают спальные районы, а те, у которых есть дети, — преимущественно Ирвайн или Тастин, где больше земли и пространства для малышей.

В марте 1998 года я познакомился с Бэтанн, мы стали встречаться, а потом — и жить вместе. И через какое-то время я сменил Ньюпорт-Бич на Ирвайн.


Зарплаты и налоги

— Открою секрет Полишинеля: в США высокие налоги. Как я уже говорил, в свой дебютный НХЛовский год выплатил в виде различных налогов 45 процентов от суммы контракта. И если оставшиеся после этого деньги разделить на количество проведенных за сезон матчей, то получится не такая уж и большая сумма.

Хотя — много или мало — всё относительно. У нас, в Беларуси, любят говорить: они играют в хоккей и зарабатывают такие деньжищи, которые нам, стоящим у станка на заводе с восьми утра до шести вечера, и не снились — за месяц получится намного меньше, чем у НХЛовца за матч… Так что всё, повторюсь, относительно. А много это или мало… Считаю, человеку всегда платят столько, сколько он заработал — иногда чуть больше, иногда чуть меньше. Но в принципе зарплаты адекватны прилагаемым усилиям.
Естественно, в «Анахайме» я зарабатывал намного больше, чем в «Лас-Вегасе», несмотря на то, что количество матчей в регулярном сезоне и в ИХЛ, и в НХЛ одинаково — по 82. Другой вопрос, когда в белорусских СМИ пишут, что контракт игрока НХЛ составляет, например, 800 тысяч долларов в год, то почему-то — не знаю, умышленно или нет — забывают о налогах. Однако 800 тысяч — это «грязными». От которых после уплаты налогов остается 440 тысяч… Оттого, наверное, и кажется, что человек получает намного больше, чем оно есть на самом деле. Особенно, когда считают чужие деньги.

На заре моей НХЛовской карьеры меня всё устраивало. Я арендовал жилье, купил новую машину — 540-ю «БМВ». В то время такой же автомобиль был у российского нападающего Валерия Карпова, также выступавшего за «Майти Дакс». Я на ней поездил, протестировал её, мне понравилось. Но выбирал между 470-м «Лексусом», «лупатым» «Мерседесом» и «БМВ». В конце концов решил, что возьму «немца» — либо «Мерс», либо «БМВ». Остановил выбор на втором варианте, так как «БМВ» нужного цвета и комплектации в автомобильном салоне имелся — «Мерседес» же, такой, как мне хотелось, пришлось бы ждать месяц-полтора. Но позже я отдавал предпочтение все-таки «Мерседесам».

На стыке веков и тысячелетий Руслан потерял около полумиллиона долларов, заработанных за океаном с 1995 года. Он доверил деньги людям, даже особо не вникая, куда их вкладывают… Об этом Руслан не говорил ни родителям, ни Бэтанн. «О том, что у сына были финансовые проблемы подобного рода, мы узнали из прессы только через несколько лет после того, как всё произошло», — рассказала мама хоккеиста Тамара Гавриловна.


Первая шайба в НХЛ

— Свой первый гол в Национальной хоккейной лиге, конечно же, помню! Я забил его 7 ноября 1997 года в выездном матче против «Калгари», завершившийся нашей победой в овертайме — 4:3. Мы организовали контратаку, я прошел по левому флангу и от синей линии щелкнул — шайба залетела в сетку под рукой голкипера «Флэймз» Тайлера Мосса. Нельзя сказать, что я прицельно бросал именно в эту точку ворот — просто метил в створ. Единственное, старался попасть не в ловушку и не в блин, чтобы Моссу было сложнее парировать бросок. Ведь когда твоя команда контратакует, а ты бросаешь от синей линии, то надеешься, что если шайба и не залетит, то отскочит на пятачок или в удобную для добивания область площадки — очень редко есть время, чтобы, получив передачу, осмотреться, прицелиться и бросить. В НХЛ всё отрабатывается на тренировках до автоматизма, оттого и в матче часто бросаешь вообще не глядя — мысленно представляешь область, куда направить шайбу, поскольку с этой позиции бросал уже сотни раз. Это примерно то же самое, как человек ориентируется в собственной квартире с закрытыми глазами. К примеру, Бретт Халл большинство своих голов забил приблизительно с одних и тех же позиций, посылая шайбу практически в одни и те же места, причем в наиболее уязвимые для вратарей зоны. И не потому, что те их открывали — Халл изучил манеру игры всех НХЛовских голкиперов, знал их сильные и слабые стороны.

Свою первую НХЛовскую шайбу, естественно, сохранил — хоккеисты твоей команды, которые поопытнее и постарше, просто забирают её из ворот и вручают тебе. Таковы неписаные правила Национальной хоккейной лиги. В принципе ты можешь забрать любую шайбу, если она для тебя что-то значит — возражать никто не станет. Был, разумеется, счастлив, что открыл счет собственным голам в НХЛ. Эта шайба хранится дома в Калифорнии вместе со статистикой того матча, фотографией и вырезкой из газеты.
В Национальной хоккейной лиге я стал намного чаще, нежели раньше, применять кистевой бросок. В НХЛ, повторюсь, времени на принятие решений — мизер: на размах для щелчка его, по сути, нет. Потому процентов 80 бросков — кистевые, которые создают дополнительные трудности вратарям и игрокам соперника.

В НХЛ очень много голов забивается после наброса на пятачок и добивания. Голов, когда шайба залетает в сетку с первого же броска, в процентном отношении совсем немного. Задача у вратаря какая? Если не поймать шайбу в ловушку, то отбить первый бросок, идеально — в угол площадки. А кистевой бросок неожиданный и потому более опасен, плюс на его исполнение уходит меньше времени. Причем важна не столько сила броска, сколько его точность — главное, чтобы шайба долетела до вратаря, а он её отразил перед собой или недалеко в сторону: у атакующей команды сразу возникает голевой момент.

В Беларуси — да и в России тоже — кистевой бросок менее, скажем так, популярен. У нас любят действовать неспешно: получил передачу, подождал, посмотрел по сторонам, размахнулся, бросил… Скорости, в том числе и в принятии решений, несопоставимы с НХЛовскими. Впрочем, о чем здесь говорить: в Беларуси совершенно другой хоккей, сравнивать его с НХЛовским — всё равно, что «шестисотый» «Мерс» с «копейкой».


«Переквалификация» в форварда

— В сезоне-1997/98 в «Анахайме» поменялся коуч — Рона Уилсона на мостике «Майти Дакс» сменил Пьер Паже, работавший до этого главным тренером в «Миннесоте Норт Старз», «Квебеке» и «Калгари». Я же из своего дебютного НХЛовского сезона сделал два вывода. Первый, уверенность в собственных силах — это 75-80 процентов успеха: без веры в себя ты просто не сможешь играть в хоккей. Второй, я должен играть так, как умею, не зацикливаясь на том, ошибусь или не ошибусь. Первый год в НХЛ стал для меня хорошим жизненным уроком, но в хоккейном плане дал мне немного. И всё потому, что я мало играл.

С такими мыслями и настроением провел кэмп, неплохо, считаю, отыграл выставочные матчи. Первые же два поединка регулярного чемпионата «Анахайм» проводил в Токио — мы дважды встречались с «Ванкувером». И в первой игре при счете, по-моему, 1:1, Марк Мессье забросил шайбу из-за моей ошибки. В итоге «Майти Дакс» проиграл — 2:3. Естественно, расстроился, более того, на вторую игру с «Кэнакс» меня не включили в заявку. «Анахайм», к слову, победил, и тоже 3:2, однако по возвращении в Калифорнию мне сказали, чтобы я паковал вещи и отправлялся в фарм-клуб…

Я понял: если начну загонять и накручивать себя всякого рода мыслями, ничего хорошего точно не выйдет. Поэтому решил: поеду «вниз» и буду играть в свой хоккей — с ошибками или без них. За «Цинциннати Майти Дакс» в чемпионате АХЛ провел шесть матчей, набрал девять очков — трижды забил и шесть раз помог отличиться партнерам. В фарме пробыл полмесяца, после чего меня вернули в «Анахайм». И в первой же встрече после возвращения я заработал второй в НХЛовской карьере ассистентский балл — было это 25 октября в противостоянии с «Нью-Йорк Айлендерс», мы выиграли — 4:2. И тренеры поверили в меня: в том регулярном чемпионате отыграл за «Анахайм» более 60 матчей, пять шайб забросил и отдал десять передач.

Сезон-1997/98, как и предыдущий, тоже выдался поучительным. Пьер Паже был, мягко говоря, интересным тренером, непредсказуемым — тактика у него менялась по нескольку раз в течение недели, а новые идеи возникали чуть ли не ежедневно. О Паже-человеке у меня остались исключительно хорошие воспоминания, с ним приятно было общаться, но Паже-тренер, постоянно пытаясь изобрести колесо, находился, что называется, на своей волне. Похоже, коуч «Майти Дакс» стремился совершить революцию в хоккее. Хотя что можно нового придумать в нашем виде спорта? И своими новациями он вредил прежде всего самому себе. Порой доходило просто до забавных вещей. Например, Паже запретил нам в раздевалке «Кока-Колу» — она, дескать, вредная. Наверное, он был прав, но люди, привыкшие к ней с детства, вряд ли перестанут пить её в одночасье… Единственное, не будут употреблять «Кока-Колу» в раздевалке.

А где-то в середине сезона Паже решил, что я должен играть в… нападении. Аргументы: «Ты быстро бегаешь, бьешься, а у нас в команде нет силовых форвардов. Давай мы поставим тебя в нападение, ты в случае необходимости кого-нибудь из соперников жестко встретишь». Как следствие, в нескольких матчах я половину первого периода играл в нападении, в большинстве же или меньшинстве — в защите; во втором периоде — только в обороне, а в третьем — снова и в нападении, и в защите. В голове у меня был невообразимый хаос: я не представлял, куда бежать, как открываться и что мне вообще делать. Ведь играя всё время защитником, ты уже знаешь, как кататься, куда ехать. Игра в атаке — иная. И я на собственной шкуре испытал, что такое переквалифицироваться из защитника в форварда. Причем не на какой-то небольшой фрагмент матча, а постоянно… Тем не менее после нескольких игр Паже даже похвалил: молодец, Расти! Правда, со временем он, видимо, понял, что погорячился, и стал вновь ставить меня только в оборону. Я повидал много тренеров, и Паже стоит в этом ряду особняком — он был уникальный в своем роде коуч...

В целом сезон для «Анахайма» получился скомканным, мятым-перемятым, и в плей-офф мы не попали. Во многом и потому, что три четверти регулярного чемпионата не играл Пол Кария, проведя в общей сложности лишь около 20 матчей. Сначала он бастовал, решая вопросы с контрактом, потом получил сотрясение мозга — 1 февраля 1998 года Гари Сатер из «Чикаго Блэкхоукс» ударил его клюшкой по голове, из-за чего один из наших лидеров пропустил Олимпиаду в Нагано.

В том же поединке в Чикаго я заработал дисквалификацию, подравшись с форвардом хозяев Сергеем Кривокрасовым. Меня отстранили на две игры регулярного чемпионата, и я был единственным НХЛовцем, который сыграл на Олимпиаде-98 в её «первую неделю».

Кривокрасов тогда ударил Руслана первым, спровоцировав тем самым потасовку. Но больше досталось игроку «Чикаго» — особенно чувствительным, надо полагать, стал для россиянина удар головой, нанесенный белорусом, — так называемый «бычок». За который Салей, собственно, и был дисквалифицирован и оштрафован на 1000 долларов.

— Хотя Марк Гандлер позже шутил, что всё было запланировано, а об организации драки его специально попросили руководящие работники белорусской федерации, эксцесс с Кривокрасовым был, разумеется, чистой случайностью. Ведь я и предположить не мог, что меня подвергнут дисквалификации как раз на две игры и именно за два матча до Олимпиады.

Любопытно, что волею владельцев клубов осенью 2001-го Кривокрасов оказался в «Анахайме» — «Майти Дакс» выменял его у «Миннесоты» за седьмой раунд драфта-2002.

— Никаких трений из-за той драки у нас с Сергеем не возникло, всё было нормально. Мы даже в клубной раздевалке были соседями. Однако партнеры по «Анахайму» вспомнили тот инцидент, поэтому почти каждый посчитал своим долгом подойти и подколоть: ребята, будьте, пожалуйста, аккуратнее, не устраивайте больше сцен.

На Играх-98 в Нагано сборная Беларуси, победив Германию (8:2), Францию (4:0) и сыграв вничью с Японией (2:2), финишировала в своем квартете первой и вышла в четвертьфинал, где скрестила клюшки со звездной во всех отношениях командой России. Соперник оказался сильнее — 4:1. Салей в олимпийском Нагано провел семь матчей, набрал 1 (1+0) балл по системе «гол + пас», получил 4 минуты штрафа и закончил турнир с коэффициентом полезности «-2».


Инциденты с Бриером и Модано

Сезон-1998/99 начался для Салея… с пятиматчевой дисквалификации и штрафа в 1000 долларов. Причем Руслан получил её еще в выставочном матче с «Финикс Койотс», сыгранном 6 октября. Такому наказанию Расти был подвергнут за некачественно выполненный в конце второго периода силовой прием против Даниэля Бриера — центрфорвард соперника неудачно упал и, ударившись головой о лед, получил сотрясение мозга. Арбитры белоруса даже не наказали, однако спустя три дня это сделала лига. Вице-президент НХЛ по хоккейным операциям Колин Кэмпбелл заявил даже, что «действия Салея в отношении Бриера были безрассудными и опасными».

Руслан в итоге пропустил шесть стартовых встреч регулярного чемпионата, сыграв свой первый матч только 28 октября против «Тампы-Бэй». Дело в том, что, согласно календарю, шестой поединок «гладкого» первенства «Анахайм» проводил 25 октября с «Финиксом», и тренер «Майти Дакс» Крэйг Хартсбург решил не рисковать. Бриер, кстати, в том матче уже играл, правда, совсем немного, проведя на льду лишь шесть с половиной минут.

21 апреля 1999 года Расти дебютировал в НХЛовском плей-офф. Соперником «Анахайма» в четвертьфинале Западной конференции был «Детройт». В первом матче «Майти Дакс» уступил «Ред Уингз» — 3:5, а Салей провел на площадке 23 минуты 7 секунд, трижды заставил вступить в игру голкипера мичиганцев Криса Осгуда и завершил встречу с коэффициентом полезности «-1». «Детройт» же, победив и в трех следующих поединках, выиграл серию — 4:0.

Стартовый матч регулярного чемпионата-1999/2000, состоявшийся 2 октября, принес Салею… уже десятиматчевую дисквалификацию. В начале второго периода противостояния с «Далласом» белорусский защитник от линии вратарской толкнул в спину форварда «Старз» Майка Модано, который, ударившись головой о борт, получил сотрясение мозга, повреждение шейных позвонков, перелом носа и покинул лед на носилках. На Руслана тут же налетел с кулаками Бретт Халл, однако потасовка не состоялась — разгореться полноценной драке не позволили арбитры.

7 октября лига вынесла вердикт дисквалифицировать Салея на десять матчей и оштрафовать на 109 756 долларов… «Это было очень опасное действие со стороны господина Салея, — сказал Колин Кэмпбелл, — его соперник находился в уязвимом положении и не мог себя защитить. Все, кто играет в хоккей, знают, насколько опасны удары и толчки сзади — они могут привести к серьезным травмам. Нам еще повезло, что господин Модано не получил более тяжелые повреждения». Бретт Халл пошел дальше, заявив, что таким, как Салей, не место в НХЛ. Поговаривали даже, что игроки «Старз» собирались открыть охоту на белоруса.

— Нет, всё было нормально, спокойно. В «Далласе» разобрались, что травму я нанес неумышленно. Это был чисто игровой момент, который назвал бы несчастным случаем.

Разумеется, сразу после инцидента Руслан публично извинился перед Модано и пожелал Майку скорейшего выздоровления. С той поры Салей больше ни разу не подвергался дисквалификации за грубую игру. А в августе 2010-го Модано и Салей, подписав годичные контракты с «Детройтом», стали одноклубниками. Руслан тогда сказал:

— Думаю, особых проблем в наших взаимоотношениях не возникнет — нам надо обсудить и решить вопрос совместно. За эти годы мы неоднократно встречались с Модано на льду, никаких вопросов не было. И хотя с Майком я не знаком, но, как мне кажется, мы поговорим и расставим все точки над «i». Уверен, всё будет нормально.

А 14 сентября 2010 года, отвечая на вопросы официального сайта «Детройта», Расти заметил:

— Пускай то, о чем мы говорили с Майком Модано в ходе тренировки, останется между нами — нет нужды в том, чтобы наша беседа стала достоянием средств массовой информации. О том же, что произошло в октябре 1999-го в матче «Далласа» и «Анахайма», мы не вспоминали. Убежден, тот случай никак не повлияет на наши отношения в «Детройте». Тогда мы играли в разных командах, теперь — партнеры по «Ред Уингз». Я постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы «Детройт» выигрывал. Не сомневаюсь, Майк думает точно так же.

♦ Руслан Салей. «Просто лучший. Simply the Best». Часть 6