Спасут ли фермеры белорусское сельское хозяйство?

В правительстве в очередной раз заговорили о необходимости раскрепощения деловой инициативы на селе. Посещая 29 июля фермерское хозяйство «Цнянские экопродукты» в Логойском районе Минской области, Александр Лукашенко явно вдохновился увиденным. «Дайте мне сотню революционеров, и мы перевернем Беларусь», — заявил он.

«Есть нормальные люди, и им надо отдавать землю — пусть работают», — сказал глава государства, обращаясь к чиновникам. Он также пообещал фермерам «дошлифовать» законодательство о сельхозпроизводстве. Но те ли это изменения, которых ждут частники, работающие на селе?

Фото пресс-службы президента Беларуси

 

Крепкие «кулаки»…

Следует отметить, что Владимир Адамович, чье хозяйство посетил президент, — человек небезызвестный. До недавних пор он инвестировал в фармацевтический бизнес, затем сконцентрировался на производстве картофеля. Сегодня его хозяйство — одно из самых крупных в стране, и неудивительно, что именно оно было выбрано для демонстрации президенту.

Общаясь с Адамовичем, Лукашенко предложил передать ему и другим успешным фермерам пару-тройку низкорентабельных или убыточных хозяйств, а также поручил правительству «шире использовать фермеров» для спасения сельхозпредприятий, находящихся на грани банкротства.

Почему-то эта мысль не пришла чиновникам в голову в 2013-2014 годах. Тогда, на волне очередных преобразований АПК, была создана специальная рабочая группа по совершенствованию отрасли, появился ряд указов по спасению отстающих колхозов.

Но за неисполненные финансовые обязательства СПК власти взялись только сейчас. В стране создается агентство по управлению активами неплатежеспособных сельхозорганизаций. До сентября правительство должно определиться с их досудебным оздоровлением либо банкротством — это предусмотрено недавним указом президента № 253.

Потенциальным инвесторам обещан ряд налоговых льгот, в числе которых — продажа объектов, находящихся в коммунальной и государственной собственности, без проведения аукционов. Правда — только по решению президента.

«У нас есть хорошие фермеры, которые себя зарекомендовали. Хотят — отдайте лучше им, и не спешите отдавать иностранцам», — призвал чиновников Лукашенко во время посещения Логойского района.

При этом он высказал мысль, что 10 лет назад фермеры село «не вытянули бы».

 

… и безземельные крестьяне

С таким мнением не согласен руководитель Научно-исследовательского центра «Мизеса» Ярослав Романчук.

Он убежден, что фермерство, при кардинально ином отношении к нему государства, могло бы занять лидирующие позиции в сельском хозяйстве.

«Вопрос номер один для фермеров — частная собственность на землю. Без установления минимальных закупочных цен на продукцию, без бюрократических проволочек, фермерство кормило бы страну», — считает экономист.

«С кандалами на руках и с петлей на шее фермеры ничего революционного сделать не смогут», — добавил Романчук, комментируя слова Лукашенко о «сотне революционеров», с которыми можно «перевернуть Беларусь».

Нынешнюю роль фермеров в системе сельхозпроизводства аналитик считает маргинальной. По мнению Романчука, о развитии фермерства белорусские власти всерьез задумаются лишь тогда, когда «колхозы превратятся в окончательные руины».

Отсутствие частной собственности на землю и принципа распределения сельхозугодий беспокоит белорусских фермеров давно. По сути, в стране отсутствует одна из основ крепкого хозяйства.

Между тем, Лукашенко не скрывает своего отношения к этой проблеме. Так, на встрече с фермерами в мае 2015 года он заявил: «Вы знаете мое решение — я был категорически против (частной собственности на землю. — авт.). И побывав сегодня у успешных фермеров Шкловского района, у людей, с которыми я работал, которых я хорошо знаю, убедился, что тогда мы абсолютно правильно поступили».

Тогда же глава государства заявил, что «время для установления частной собственности на землю время еще не пришло», но при этом добавил: рано или поздно данный вопрос придется рассмотреть.

Правительству было поручено рассмотреть вопросы собственности фермеров, но учитывая, что к этой теме власти больше не возвращались, можно предположить, что сложившаяся ситуация главу государства устраивает.

 

Работать с прибылью фермерам все сложнее

Нельзя сказать, что белорусские фермеры живут в вакууме. С одной стороны, они активно интегрировались в систему сельхозпроизводства и хорошо чувствуют рынок. С другой — доля фермерства в объемных и качественных показателях АПК для европейской страны достаточно мала.

Так, по данным Белстата, в 2015 году в стране было зарегистрировано более 3000 крестьянских фермерских хозяйств. За пять лет их количество увеличилось более чем на 500. Кто-то приходит, кто-то уходит, но общее количество занятых в этом направлении, включая нанятый персонал, за пять лет выросло на 2,3 тыс. человек. Правда, в расчете на одного субъекта цифра практически неизменна — в хозяйстве трудятся, как правило, от трех до четырех человек.

Почти в семь раз за пять лет увеличились инвестиции фермеров в основной капитал. Но если посмотреть на долю фермерской продукции в общем объеме сельхозпроизводства, то она с 2010 года увеличилась менее чем в два раза — с 1% до 1,9%. Причем, если доля продукции растениеводства почти достигла 4%, то с крупным животноводством мелким хозяйствам конкурировать гораздо труднее — здесь доля колеблется в районе 0,3-0,4%.

Площадь земель, находящихся в ведении фермеров, составляет 1,9% от всех сельхозугодий. Только 11% фермерских хозяйств производят продукцию животноводства, остальные — заняты в растениеводстве. 65% из них выращивают овощи и картофель.

При всем при этом доля сработавших с прибылью хозяйств с каждым годом снижается. Если в 2011 году убыточными были только 6,3% из них, то по итогам 2015 года — уже 12,8%.

Если смотреть в динамике, общий объем чистой прибыли фермерских хозяйств из года в год составлял примерно от 5% до 10% от прибыли крупных сельхозорганизаций. Но в 2015 году, по данным статистики, она почти перекрывает общий убыток колхозов.

Объяснение можно найти в том, что прошлый год стал рекордным по росту признанных убыточными предприятий АПК: если в 2014 году с убытками сработали 356 организаций, включая фермерские, то в 2015 году — 723, том числе 203 фермерские.

 

До настоящих реформ на селе президент пока не дозрел

С одной стороны, активизация работы государства с плохими долгами сельхозпредприятий выглядит вполне логичной. И наверняка нашелся бы десяток-другой активных фермеров, желающих и способных расширить производство.

Вопрос в том, кто кого в данной ситуации будет «шире использовать». И не получится ли так, что предложенная президентом схема создания холдингов на базе фермерских хозяйств и активов убыточных СПК превратится в практику 2000-х годов, когда отстающие хозяйства навязывали всем (банкам, предприятиям системы ЖКХ и прочим), а на выходе получали новые убытки?

Ярослав Романчук скептически относится к планам властей активизировать продажу убыточных предприятий крестьянским хозяйствам.

«Каждые два-три года правительство принимает ряд актов по улучшению ситуации в АПК, которые лоббируют те, кто в этом заинтересован», — говорит он. По мнению экономиста, предложения о продаже фермерам активов неплатежеспособных, де-факто, обанкротившихся, СПК более походит на «новое номенклатурно-президентское соглашение» по разделу имущества среди чиновников, чем на реальный процесс приватизации.

Очевидно, что перспективы белорусского фермерства упираются в политическую волю главы государства. А его отношение к частной собственности — ни для кого не секрет. Например, во время упомянутой рабочей поездки по Минской области Лукашенко, с одной стороны, ратовал за права фермеров, а с другой — призвал чиновников «не потерять управление» на селе, отдавая хозяйства в частные руки.

Белорусские фермеры, видавшие и худшие времена, наверняка смогут встроиться в эту систему. В конце концов, земля выделяется, да и технику в лизинг на льготных условиях приобрести можно. Однако о реальном раскрепощении деловой инициативы на селе говорить пока явно не приходится. Для этого нужны полноценные реформы, на которые правительство Лукашенко вряд ли пойдет в ближайшие годы.