Мнение

Тани Кан. СМЯТЕНИЕ ДУШИ. В ожидании любви

Тани Кан (Татьяна Немчинова). Белорусская журналистка. Работала в «Народной газете», информационной компании БелаПАН, сотрудничала с другими СМИ. Автор документальной повести «Из Кокжиде на Брест», посвященной казахстанцам времен Великой Отечественной войны.

И поселилась в сердце боль
Часть 2. Люди, присыпанные землей
Часть 3. Брошеные
Часть 4. На Космодроме Байконур 


Где твоя половинка?

Ты взрослеешь, влюбляешься, и то, что казалось важным, требующим повседневного выполнения по установленному графику — танцы в ансамбле, учеба в техникуме, помощь по дому, вдруг становится второстепенным, потому что в твое сердце врывается госпожа Любовь! Теперь все мысли крутятся вокруг Него. Только и думаешь, как бы и где-нибудь увидеть того, кто взорвал твои девичьи чувства. При этом как часто мы, девчонки, влюбляемся в тех, кого совершенно не интересуем! Такая участь ожидала и меня…

Любка жила этажом выше. В техникуме мы учились на одном курсе. Вроде близкими подругами не были, но рефераты, конспекты готовили вместе, иногда вдвоем бегали на танцы или в кино. В тот год она не поехала с нами в стройотряд. При падении с лестницы повредила себе позвоночник. Пришлось ей некоторое время ходить в специальном корсете. Так что уезжала я без нее.

Нас высадили на станции Казалинск (поселок в Кзыл-Ординской области. — автор). Грузовая машина повезла стройотрядовцев в какой-то аул. Поселили в школе. Каждый день ребята выезжали рано утром и занимались установкой столбов для проведения электричества, а мы, два повара, готовили им еду. Вначале, возможно, они терпели нашу «бурду», а потом её же и нахваливали. Что ж, опыт приходит со временем. Вот и мы через неделю стали готовить, как положено — вкусно, сытно и разнообразно.

Почему-то мы все звали его Гошей. Интересный был парень. Работал хорошо, и так же хорошо умел отдыхать. Как-то в воскресенье поехали мы целой компанией на близлежащее озеро позагорать, поплавать, рыбы наловить. Хорошо там было. Палящее солнце, горячий песок, теплая вода и много смеха. Ничего не предвещало беды. Как вдруг на горизонте неожиданно появился пыльный смерч. Вначале он прошелся над озером, а потом стал стремительно надвигаться на нас. Сила в нем огромная, может и грузовик приподнять. Как кролик перед удавом, так и я стою, смотрю на надвигающий столб из песка, не могу даже пошевелиться, не то, чтобы бежать в какое-нибудь укрытие. В какое-то мгновение получаю толчок в спину, затем кто-то схватил на руки. Упав в яму, услышала над собой сильный свист ветра, потом нас стало засыпать песком…

Эта страшная песчаная буря как неожиданно началась, так неожиданно и закончилась. В тот день Гоша не только спас меня от неминуемой трагедии, но еще пару дней был очень внимателен ко мне: то чаю принесет, то по улице со мной погуляет. И я вбила себе в голову невесть что, с головой окунулась в любовное плавание. Приехав домой, всюду искала встречи с ним. А он, увидев меня, лишь улыбался и перебрасывался двумя-тремя любезными фразами. И всё-таки я решилась пригласить своего спасителя-героя на романтический ужин. Был приготовлен плов, зажжены свечи. Звонок в дверь, открываю — а там Любка стоит. Следом за нею зашел Гоша… Так и поужинали втроем. После того случая он часто приходил в наш дом, но только не ко мне. Отношения у него сложились не со мной, а с моей однокурсницей Любкой.

Вот как бывает. Один раз в своей жизни полюбила корейца — и то его отобрали!

Правда, судьба все равно подарила мне хорошего человека. Костя проходил срочную службу в Ленинске, а родиной его была тогда совсем неизвестная для меня Белоруссия.


Там леса бескрайние и озера синие

…Рано утром нас, молодоженов, встречали на железнодорожном вокзале Минска. Мне сразу же понравилась вся его родня. Тем более засели в голове слова мужа: «Это совсем несложно, просто представь себе, что у тебя появились еще родители, только уже на белорусской стороне». Вспоминая такие наставления, я робко улыбалась Костиным маме и папе, стесняясь даже поднять на них глаза. А они в честь нашего приезда накрыли замечательный стол. Я, молодая и счастливая, смотрела на них и радовалась их гостеприимству и доброжелательности.

В квартире было очень уютно и красиво. Отец мужа долго служил за границей, в чине подполковника ушел в отставку и выбрал для дальнейшего проживания белорусскую столицу. Его жена работала в стоматологической поликлинике. Оба были очень молоды душой. Все наши вылазки за город не обходились без их участия. А первая из них вскоре после моего приезда была на реку Вилию.

Недалеко от деревни Залесье прямо на берегу мы поставили палатку, любовались чудной природой, пользовались ее дарами. Как говорится, только руку протяни, и вот тебе и маслят кошелка. А фиолетовое поле из чабреца мне казалось бескрайним и очень-очень завораживающим, ведь, когда собираешь эту целебную травку, ощущаешь самые возвышенные чувства. Наслаждение от благоухающего запаха чабреца вызывали умиротворенную улыбку. Порой просто хотелось лечь на землю, обхватить в охапку травяной покров и прокричать: «Вот блаженство, вот радость жизни!».

Столько же восторга вызывали и могучие сосны, ели, и нежные березы, липы… Когда первое время ходили за ягодами и грибами, я смотрела больше не под ноги, а наверх, где верхушки деревьев устремлялись в небо. «Что ж ты подосиновик топчешь? — укорял меня Костин брат. — Голубушка, так грибы не собирают, потому-то у тебя корзина до сих пор пуста». После казахстанских степей, где на многие километры не встретишь ни одного деревца, где пейзаж — сплошной песок, можно понять такое удивительное восприятие совершенно новой для меня природы. Конечно, удивляла и вода. На озере она была прозрачной, с синевато-переливающимися гребешками волн, а в реке казалась бесцветной. В Казахстане же на Сыр-Дарье никогда не было видно дна из-за мутной воды.

Жили мы в районе Комаровки. Это центр Минска. Называется в народе он так, потому что именно там расположен самый популярный столичный рынок — Комаровский.

В первое время я очень скучала по дому, по корейцам, которых редко видела в этом белорусском городе. Лишь в сезон арбузов приезжали мои земляки в Беларусь. Я, приготовив корейскую еду, бежала на базар, чтобы угостить их, поговорить и насмотреться на них, на такие родные лица.

А в начале 90-х годов мы, небольшая группа минских корейцев, смогли собрать вокруг себя около сотни своих соотечественников, проживавших в Беларуси. Так образовалась Ассоциация белорусских корейцев. Сейчас это — культурный центр с офисом на улице Машерова, где изучают корейский язык и культуру как молодые, так и люди старшего поколения. Благодаря центру, создан и ансамбль корейских танцев «Ариран». Посольство Республики Корея в Беларуси оказывает неоценимую помощь и поддержку в различных программах и проектах нашей Ассоциации.


О странных корейцах

Не упомню всех имен, но их поступки навсегда остались в памяти. Правда, мне повезло: мало пришлось встречаться с теми, кто вызывал недоумение и смятение в душе. Из рассказов папы знала, что один кореец обманул его, не вернул обещанного долга, а сумма была приличная. А маму как-то сильно обидела кореянка — из-за ревности, придуманной на ровном месте. Человеческая сущность в любой нации имеет негативные и позитивные стороны характера. Только, если преобладают порядочность, достоинство, доброта, такое видишь невооруженным взглядом. Сложнее — с замаскированными вариантами.

Вот какой случай произошел в Армении. В Ереване жила знакомая моей тети. Всего три семьи корейцев проживало в Раздане (районный центр в Армении. — автор), но мы хорошо знали друг друга и никогда не теряли связи. Так вот, решили мы, две племянницы той женщины и я, съездить в Ереван. Насмотрелись на столичную красоту, сделали кое-какие покупки и засобирались домой. Но как-то замешкались и опоздали на последнюю электричку. Рассуждаем между собой: «Ничего не поделаешь, нужно искать ночлег. Деньги истрачены, в гостиницу уже не пойдешь». И вдруг одна из девушек, Алина, предложила: «Давайте поедем к тете, она нас примет».

Мы более часа добирались до микрорайона. Дверь нам открыл ее муж, пригласил пройти. «Кто там?» — услышали мы женский голос из другой комнаты. «Твои разданские племяшки навестили нас», — ответил с улыбкой мужчина. Тетя долго не выглядывала, никак не давала о себе знать, и он сам пошел за женой. Через минуты две-три вернулся, только уже с поникшей головой, отводя глаза. «Пожалуйста, вы только не обижайтесь, — тихо заговорил он, — но вам придется покинуть наш дом. У Венеры очень разболелась голова. Ей требуется тишина и покой».

Мы, ошарашенные таким приемом, в одно мгновение вылетели пулей из квартиры. Какое-то время шли молча, а потом расстроенная Алина промолвила со слезами: «Всякого могла ожидать от тетки, но такого! Откуда в человеке столько злости и ненависти?». А мне хотелось добавить: еще и черствого эгоизма, и безмерного самолюбования…

Ту ночь мы просидели на вокзале. А ереванская Венера, как ни в чем не бывало, на следующее утро, здоровая и благоухающая, пошла на работу в свое министерство…

А в Минске мы, живущие в белорусской столице корейцы, неоднократно приглашали одного бывшего военного стать членом нашей Ассоциации. Он же считал это дело никчемным и все время отказывался. Отвык быть среди корейцев. Спустя какое-то время я встретила его в городе. Выглядел он не по годам состарившимся. Разговорились. «Как-то одиноко мне. Разошелся с женой, с детьми не встречаюсь, — начал он делиться своими проблемами, — стал в рюмочку поглядывать. Может, как-то навещу вас, возможно у меня еще все изменится в лучшую сторону»… Но в Ассоциации он так и не появился. А позже узнала, что проиграл в казино большую сумму. В итоге ему пришлось уехать из Беларуси в Ташкент, к матери. Квартиру продал, чтобы рассчитаться за крупный проигрыш…

Впоследствии я очень сожалела, что ничем не смогла помочь этому человеку. Он постепенно растерял себя, не смог справиться ни с одной проблемой, став гражданским человеком. Слабоволие, равнодушие, безучастность к родным и окружающим привели его к печальному финалу. Мне же думалось, как такое несвойственно большинству корейцев, которых я встречала на своем жизненном пути.

Наоборот, именно такие черты, как упорство, трудолюбие, любознательность, решительность, ответственность, помогли многим и многим корейцам преодолеть самые страшные и трудные испытания: в период репрессий, депортации, во времена непонимания и гонений с насиженных мест. Сколько раз можно было им оступиться, упасть и уже не встать от бессилия, тоски и боли — словом, от той безысходности, которую, порой, преподносит нам судьба… Но ведь они вставали и шли дальше!

Продолжение повести о судьбе корейской семьи, на многие десятилетия заброшенной на чужбину.

Часть 1.

 

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».