Сергей Николюк. ЦИФРЫ. Реальность и то, что происходит на самом деле

Сергей Николюк. Эксперт НИСЭПИ с 2006 года. Родился в 1952 году в Костроме. Как и многие аналитики своего поколения, не имеет профессионального образования (окончил химфак БГУ в 1974 году), но видит в этом положительную сторону: по его мнению, отсутствие привязки к определенной школе означает и отсутствие шор. В отличие от молодого поколения профессиональных политологов весьма скептически относится к западному гуманитарному наследию, будучи уверенным, что оно создано для описания иного типа общества. Отсюда склонность к цитированию российских авторов, в первую очередь социологов «Левада-центра».

Согласно опросам государственных социологических служб, рейтинг Александр Лукашенко в минимальной степени зависит от состояния экономики и уровня доходов населения.

6 марта агентство БЕЛТА опубликовало некоторые результаты последнего социологического опроса, проведенного Информационно-аналитическим центром (ИАЦ) при Администрации президента.

Главе государства доверяют 79% респондентов, правительству и парламенту — в среднем 40%, оппозиционным партиям — 3%. Большинство жителей страны (74%) устраивает их жизнь. Уверены в завтрашнем дне 71,5% участников опроса, не уверены — 18%. На момент опроса об улучшении своего материального положения за последние три месяца высказались 31% респондентов, об ухудшении — 21,5%. Общественно-политическую ситуацию в Беларуси как стабильную оценивает абсолютное большинство жителей страны — 81%.

Конкретное время проведения опроса БЕЛТА не сообщило. Попытка же обратиться за недостающей информацией на сайт ИАЦ оказалась безрезультатной. Последняя информация в разделе «социология» датирована январем 2012 г.

Такая вот оперативность в публикации результатов опросов!

Описание системы уничтожает систему

ИАЦ — структура государственная. Следовательно, базовый принцип взаимодействия белорусского государства с обществом, выраженный в слогане «Государство для народа», должен распространяться и на работу центра. Должен, но почему-то не распространяется.

Для объяснения природы информационной аномалии мне придется прибегнуть к помощи российского социолога Симона Кордонского, согласно которому следует отличать «реальность» от того, что происходит «на самом деле» (для простоты перевода я буду использовать понятия «реальность-1» и «реальность-2»).

«Реальность-1», по Кордонскому, — это то, о чем можно говорить официально, что описывает Конституция и весь шлейф законодательных документов. Для описания «реальности-1» активно используются понятия, заимствованные из западной гуманитарной науки: «парламент», «президент», «конституция», «закон», «коррупция», «политика» и т.п.

«Реальность-2» описывается бытовым языком, на котором только и возможен разговор о сути дела. Ограничусь двумя примерами.

То, что в «реальности-1» воспринимается как коррупция, в «реальности-2» наряду с блатом является механизмом согласования частных интересов. Властная «вертикаль» («реальность-1») распадается в «реальности-2» на сумму вложенных друг в друга поместий, руководители которых управляют подведомственными территориями (предприятиями, больницами, школами и т.д.) как отданными им на откуп поместьями.

Любая попытка описать «реальность-2» рациональным языком для нее небезопасна. Поясню данное утверждение цитатой Кордонского: «Я могу просто привести пример, когда я в каком-то мохнатом году подробно описал деятельность одного сельского райкома партии и одного сельского исполкома партии, то кончилось это уголовным делом, по которому посадили довольно много народу. Такая социологическая случайность: сделал отчет в одном экземпляре, этот экземпляр был использован в рамках политической борьбы на уровне края. Значит, описание системы уничтожает систему».

Профессиональные социологи, а в том, что в ИАЦ работают профессионалы, я не сомневаюсь, методами современной рациональной науки изучают «реальность-2». Но в свете вышесказанного понятно, что публиковать результаты исследований в полном объеме без негативных последствий для системы они не могут.

Аналогичным образом поступают и профессионалы из Института социологии Национальной академии наук. На сайте институту размещена стенограмма онлайн-конференции директора института, доктора социологических наук, профессора Игоря Котлярова «Что думают белорусы о жизни и о стране? Ответы социологов» (29.10. 2011 г.). Приведу фрагмент из вступительной части: «Институт социологии НАН является единственным в стране научным учреждением, которое проводит комплексное и систематическое изучение белорусского общества. Дважды в год на протяжении многих лет специалисты института проводят мониторинг социально-политической ситуации в стране. Этот проект уникален для Беларуси и не имеет аналогов на постсоветском пространстве. Такой мониторинг выявляет наиболее проблемные места в развитии белорусского общества, основные тенденции в политической и социально-экономической сферах».

Мафиози против трудолюбивых

Надеюсь, не надо пояснять, что все мои попытки ознакомиться с результатами уникального проекта Института социологии закончились безрезультатно. Описание системы уничтожает систему. Человеку системы, профессору Игорю Котлярову эта истина известна и без подсказки со стороны его российского коллеги.

Идеальных систем, однако, не бывает. Не без греха и официальная социология. Время от времени она допускает проколы, т.е. публикует информацию о состоянии «реальности-2». Приведу таблицу из статьи Рыбчака С. В. «Формирование гражданской культуры как системная задача политического процесса в Беларуси», опубликованную в четвертом выпуске журнала Института социологии «Социологический альманах» (см. табл.).

Как бы не восхваляла официальная пропаганда и штатные работники идеологической «вертикали» доморощенную социально-экономическую модель, по мнению белорусов, они живут в стране, в которой преуспевают криминально-мафиозные структуры (74,3%), представители власти (61,0%) и люди со связями (45,1%). Ценность же профессиональной квалификации и труда занимает маргинальное положение: 6,7% и 4,7% соответственно.

Такова «реальность-2». О ней следует постоянно помнить инициаторам многочисленных модернизационных программ, генерируемых в «реальности-1».

кто сегодня преуспевает в белорусском обществе	все опрошенные	молодежь
криминально-мафиозные структуры	74,3	69,7
тот, кто занимает высокую должность, находится у власти	61,0	58,0
человек со связями	45,1	50,0
предприимчивый, деловитый	30,2	43,6
высококвалифицированный, талантливый	6,7	12,2
трудолюбивый	4,7	5,9

Мухи отдельно, котлеты отдельно

Но вернемся к результатам социологического опроса ИАЦ, озвученным БЕЛТА 6 марта. Комментировать их я бы не решился, т.к. цифры, вырванные из контекста и не подкрепленные многолетними трендами, в минимальной степени отражают «реальность-2». Что касается «реальности-1», то к ее описанию они имеют точно такое же отношение, как и понятия «парламент», «выборы», «конституция».

Тем не менее, я бы рекомендовал обратить внимание на рейтинг доверия главы государства. 79% не взяты с потолка и не высосаны из пальца. Такова традиция, берущая начало с триумфальной победы Александра Лукашенко на первых президентских выборах в 1994 г.

Согласно официальным данным ЦИК (прошу обратить внимание, что ЦИК в тот момент возглавлял Виктор Гончар, а не Лидия Ермошина), во втором туре Александр Лукашенко набрал 80,34% голосов! Но это процент от числа проголосовавших избирателей. ЦИК всегда так считает. Но рейтинги — это проценты от числа опрошенных респондентов. В 1994 г. во втором туре за Александр Лукашенко проголосовало 56% избирателей от списочного состава. И это на пике его популярности! Таков официальный результат. Его невозможно изменить, но о нем можно не напоминать.

За два последующих десятилетия его рейтинги (электоральный и доверия), по данным независимых социологов, колебались в широком диапазоне в зависимости, главным образом, от динамики изменения реальных доходов населения. Но уровень общественной поддержки, заданный в 1994 г., достигался лишь в единичных случаях.

По данным же государственных социологических служб, рейтинги главы государства обладают свойством тефлона, т.е. они связаны с состоянием дел в «реальности-2» минимальным образом.

Ничего неожиданного в этом нет. Способность авторитарного государства отделять «реальность-1» от «реальности-2» выступает в качестве одного из базовых условий поддержания социальной стабильности. Тут напрашивается прямая аналогия с мухами и котлетами. Стабильность — это когда мухи и котлеты четко отделены друг от друга.