Беларусь вчера. Почему члены первого правительства БССР прибыли в Минск разными поездами

«Белорусские новости» продолжают публикацию серии очерков Сергея Крапивина, посвященных 90-й годовщине создания БССР, образованной 1 января 1919 года. Сегодня эта дата, вопреки историческим реалиям, считается точкой отсчета белорусской государственности…

Опубликовано ранее:
Беларусь вчера. Подписанная территория
Беларусь вчера. Подписанная территория-2
Беларусь вчера. Операция «Буфет-ЧИК»

 

---

 

«Вот они подъехали…»

Зададим элементарный вопрос: отчего не существует общей фотографии членов первого правительства БССР? В январе 1919 года такой снимок обязаны были сделать по соображениям государственного протокола.

…Только не надо выдумок про «разруху»! Про то, что в ателье знаменитого минского фотографа Миранского якобы закончились фотопластинки. В ту пору Минск еще был завален импортными (прежде всего немецкими) товарами. В городе бойко работали магазины, рестораны, театры. Толпы красноармейцев (10 декабря 1918 года Красная Армия заняла Минск от имени РСФСР и включила город в состав Советской России) осаждали кафешантаны и публичные дома.

А в это время в Москве в ЦК РКП(б) принималось решение о создании белорусского советского правительства. В него намеренно ввели представителей двух враждебных групп. Первую составили деятели белорусских секций РКП(б) и Белорусского национального комиссариата (Белнацкома) — структурного подразделения Народного комиссариата по делам национальностей РСФСР. Они выступали за создание белорусской государственности на советской основе. Их лидером был Д.Ф.Жилунович, ставший председателем правительства.

Другую группу составили деятели Северо-Западного обкома РКП(б) и Исполкома советов Западной коммуны (Облискомзапа) во главе с А.Ф.Мясниковым, ранее отрицавшие право белорусов на самоопределение.

Нарком по делам национальностей Сталин бросил в банку с этикеткой «Правительство БССР» по щепотке муравьев из двух враждебных муравейников. Пусть, мол, грызутся…

Раз нет общей фотографии членов первого белорусского советского правительства, то взглянем на живописное полотно Л.А.Дударенко «Минск. 1919 год» (картина написана в 1977 г.). Это не «сумбур вместо живописи». Это вся правда об отцах БССР: в центре композиции из-за спин Жилуновича и Червякова мрачным демоном выглядывает Мясников.

Люди эти не то что сфотографироваться сплоченной (хотя бы для вида) компанией не могли — они даже ехать одним поездом из Смоленска в Минск не захотели.

Первыми рванули в Минск московские белорусы. Из воспоминаний наркома по труду Осипа Дыло:

«Урад Савецкае Беларусі быў зложан часткаю з працаўнікоў, высунутых Цэнтральным Бюро беларускіх камуністычных секцый згодна рэкамендацыі канферэнцыі, часткаю ў склад ураду ўвайшлі больш выдатныя працаўнікі Заходняй вобласці (са Смаленску). Заставалася вырашыць сумесна ўсім гэтым кіраўнікам БССР у Смаленску некаторыя дэталі згавору, дзеля чаго беларусы з Масквы выехалі ў Смаленск (коммунисты-белорусы отправились из Москвы в Смоленск вечером 30 декабря 1918 г. — С.К.). На працягу 2-3 дзён адбылося некалькі сеймаванняў, і былі прыняты пастановы — калі частка працаўнікоў камісарыятаў вобласці пераедзе ў Менск.

Члены ўраду маладой Савецкай Беларусі з Масквы гарэлі нецярплівасцю хутчэй прыбыць у Менск. Са спецыяльным цягніком, у звычайным грузавым вагоне, нягледзячы на мароз (а апрануты ўсе былі далёка не так цёпла), адбыў са Смаленска гэты прымітыўны экстраны цягнік. Мне давялося ехаць з ім. Пасярэдзіне вагона прыладжана была звычайная бляшаная печка, некалькі дошчак было разложана на перакладзінах вагона каля яе, і, грэючыся ўсю дарогу, усю ноч бязупынна гаварылі члены ўраду, абгаварваючы сваю будучую штодзённую працу. Пасля галоднай Масквы надзвычайна смачным быў куплены па дарозе чорны хлеб і сала. А калі холад даваў сябе адчуваць, едучыя пачыналі між сабою барукацца пад агульны смех і вясёлыя заўвагі сядзеўшых спакойна. Адна за другою ляцелі станцыі. У адным месцы, дзе прышлося змяняць паравоз, чыгуначнае начальства са здзіўленнем глядзела, адкуль гэта ўзяліся «Члены Беларускага Ураду», а адзін адказны працаўнік, з чыгуначнаю какардаю на шапцы, у прастаце сваёй душы, задаваў пытанні, ці не ўрад гэта Беларускае Рады. Праехалі Барысаў. Урэшце паказаўся Менск. <…>

Праз некалькі дзён <…> пад’ехалі і з Смаленску, пачалася штодзённая праца па ўсіх камісарыятах. <…>» (Цитируется по научному сборнику «1 января 1919 года: Временное рабоче-крестьянское советское правительство Белоруссии», Мн., Лимариус, 2005. Тираж 300 экз.)

Обратим внимание на небрежно-безличную фразу «подъехали и из Смоленска». Ни слова о том, кто были эти люди «и из …», зачем они явились в Минск. Так… какие-то «подъехали».

А ведь то был второй исторический эшелон: 5 января 1919 года в Минск прибыл из Смоленска купейный поезд с командой председателя Центрального бюро Компартии Белоруссии Александра Мясникова.

Описание мясниковского переезда есть в полудокументальном романе журналиста, литератора и издателя Александра Гзовского «Александр Мясникьянц» (роман написан в 1919 году, отдельной книжкой не издавался, текст восстановили по газетным публикациям двадцатых годов историк Виталий Скалабан и журналист Сергей Крапивин). Гзовский сам был пассажиром правительственного поезда и посвятил историческому переезду отдельную главу. В квадратных скобках мы приводим реальные имена и названия:

«Часть вторая. Коммунист Далманович
Глава I. «Белорусы» едут…

Первым поехал в М–ск [Минск] товарищ Арголин [Марголин, заведующий отделами социального обеспечения и издательско-экспедиционным исполкома Западной области в Смоленске].

Прощаясь с Петровским [Гзовским], Григорий Лазаревич говорил ему:

— Я, товарищ, не люблю сухой канцелярской работы. Я люблю живую революционную деятельность. Мое призвание — вводить в жизнь коммунистический порядок. Вот в М–ске, где немецкими империалистами был разрушен советский порядок, я его буду вводить снова…

Вечером этого же дня Арголин поехал в М–ск «вводить коммунистический порядок», а дня через три с этой целью туда же отправились и все с–кие [смоленские] коммунистическо-советские столпы, как то: Мясникьянц [Мясников], Норинг [Кнорин], Пинкель [Пикель], Найденковский [Найденков], Далманович [Калманович], Ивановский [Иванов], Кривоносов [Кривошеин] и другие.

Выехали экстренным поездом с чадами и домочадцами. Отвели и Петровскому с семейством одно довольно удобное купе первого класса.

Всю ночь в поезде было очень весело. Душой всего коммунистического общества являлся молодой, но талантливый товарищ Эйнгольд [Рейнгольд], получивший уже высокий пост «министра финансов» Белоруссии. Он рассказывал своим коллегам-министрам разные потешные истории из буржуазной жизни, весело каламбуря, а когда Мясникьянц ушел в свое купе на отдых, предложил товарищам поиграть в карты.

«Министры» некоторое время отнекивались, затем решили играть в преферанс или в винт, но вскоре заиграли в железку.

Борис Николаевич, нравственно угнетенный, шагал по коридору вагона и думал о превратности своей судьбы. Увидел Норинга, узнал от него, что «Звезда» должна выйти отнюдь не позже трех дней после их приезда в М–ск, и снова уныло ходил по коридору.

Открылась дверь одного купе, и в коридор вышла мадам Мясникьянц [Елена Петровна, гражданская жена Мясникова]. <…>

Борис Николаевич и Елена Петровна вошли в купе; он познакомил ее со своей супругой.

— Где вы остановитесь в М–ске? — спросила Мясникьянц Петровскую, опускаясь на диван.

— В гостинице, должно быть. А вы?

— Мне Арголин обещал приготовить квартиру. Мой муж назначил Арголина заведующим квартирным отделом, и поэтому этот субъект сможет нас устроить.

— Нас, пожалуй, никто не устроит, — улыбаясь, заметила супруга Петровского.

— Почему же? Я попрошу, если хотите, Алика, и он прикажет отвести вам в «Европе» номер. Это чудная гостиница.

— Большое спасибо! — поблагодарила Анна Михайловна Елену Петровну и предложила ей выпить стакан чаю.

— Спасибо, я только что пила какао… Почему вы не присоединяетесь к нашей «министерской» компании? Там весело…

— Ну, куда уж нам в министерскую компанию!!! Мы люди маленькие, — смеясь, ответил Борис Николаевич.

— Вот пустяки! Что же они — и впрямь министры? Так — кукольная компания и ничего больше!

— Ой, какие вы вольности говорите, Елена Петровна! — заметил Петровский.

— Я, видите ли, человек очень смелый и прямой. Говорю что думаю, к тому же я не коммунистка. Вы, кажется, тоже беспартийный?

— Да.

— Ну, значит, в душе смеетесь над всей этой «белорусской» затеей. Впрочем — иначе и быть не может. В самом деле, какие же они белорусы? Например, Эйнгольд? «Мы, — говорит, — беохусы…» Ах ты, дурак этакий, думаю! Какой же ты белорус, если ты жид поганый и ничего больше.

— О, да вы настоящая черносотенка, Елена Петровна! — захохотал Петровский.

— Настоящая, я и не скрываю: меня ведь не расстреляют. Время теперь такое, ну и волей-неволей приходится водить знакомство с этой швалью. В другое время добрую половину из них я бы не пустила на порог своего дома.

«А теперь с некоторыми из них ты целуешься», — подумал Борис Николаевич.

— Батюшки! И это говорит супруга комиссара Мясникьянца?! — хлопнув в ладоши, громко сказала Анна Михайловна. Она была поражена эксцентричной откровенностью Елены Петровны.

— Что же из этого? Всяко бывает. Первый супруг мой был офицер, этот — коммунист, комиссар. Судьба изменчива. <…> Вы — офицер, человек моего круга и потому прекрасно понимаете, что мне тяжело иметь дело с той компанией, которая окружает Алика. Он всегда приводит в наш дом таких субъектов, которых, по совести говоря, и на кухню пустить нельзя. На днях у нас ночевали два каких-то представителя уездных совдепов. Оборванцы какие-то с уголовными рожами, ночевали в гостиной на диванах, так вшей за одну ночь развели, что не доведи Бог! Я ругаюсь с Аликом, а он говорит — это мои идейные товарищи… Ой, Господи, я заболталась с вами! Который час?.. Два? Спокойной ночи! Иду к своему грозному коммунисту-мужу. Будьте здоровы. Заходите к нам в М–ске. Очень рада с вами познакомиться. В «Европе» я вас устрою. Ну, бегу…

Елена Петровна простилась и выбежала из купе.

— Сумасшедшая баба! — сказала про нее Анна Михайловна.

— С «психом», но не лишена остроумия, — заметил Петровский и полез на верхнюю полку спать. <…>»

На первое свое общее заседание в Минске члены Временного рабоче-крестьянского советского правительства Белоруссии соберутся 7 января 1919 года. Что-то из этого выйдет?..

Продолжение