Ярослав Романчук. КРИЗИС. Сермяжная банковская правда

 

У белорусских банков — проблемы. Это — не новость. Это — тенденция. Впрочем, у кого сегодня нет проблем? Только вот проблемы белорусских банков это НАШИ проблемы. Потому что у них — наши деньги. Рублевые и валютные депозиты. А еще оборотка предприятий. И много, много кредитов. Рублевых и валютных.

Ярослав Романчук. Руководитель Научного исследовательского центра Мизеса. Автор/соавтор восьми книг, свыше 1200 публикаций на экономическую тему. Лауреат премий Atlas Economic Research Foundation (2006, 2007), награды Свободы ISIL (2003 г). Автор разработанных демсилами Концепции интеграции Беларуси в ЕС, партнерства Беларуси и России, концепции бюджетной и налоговой политики Беларуси, Антикризисной программы для Беларуси, руководитель рабочих групп по разработке Национальной платформы бизнеса, Концепции молодежной политики. С апреля 2000 года – заместитель председателя Объединенной гражданской партии. Кандидат в президенты Беларуси на выборах 2010 года.

Сохранение всех этих денег и их обслуживание — это только ИХ проблемы? И да, и нет. Да — потому что они нам должны, по договору и по закону. Нет — потому что из пустого сейфа карман не наполнишь. Сегодня банки и граждане — друзья по несчастью.

 

Эрзац системе!

Формально банки несут полную ответственность за деньги своих клиентов. Они обязаны выполнять все условия договоров. Так обычно и бывает, если выполняются три условия.

Первое: банки являются полноценными коммерческими организациями. В Беларуси это относится лишь к частным банкам. Их слишком мало и они слишком малы, чтобы влиять на общее состояние банковского сектора. Беларусьбанк, Белагропромбанк, Белинвестбанк плотно встроены в финансовые структуры и потоки государства. Получение прибыли, рост стоимости акций, улучшение коэффициента «цена/прибыль» (P/E ratio) — на это ориентируются полноценные коммерческие структуры. Выполнение планов по объему кредитования госсектора, снижение стоимости кредитных ресурсов, поддержка госпрограмм — вот приоритеты белорусских государственных банков.

Второе условие. Клиенты банков (в первую очередь физические лица) внимательно читают договора с банками. У нас же буквы, написанные в конце договора или в виде ссылке мелким шрифтом, не читает почти никто. А там могут быть написаны интересные положения, которые теоретически позволяют банкам решать многие проблемы в свою пользу. Например, есть у человека вклад в валюте. Государство его гарантирует. Банк обязуется его выдать, но когда, в каком объеме и даже в какой валюте — все это может решать сам банк. Например, человек хочет снять весь валютный вклад завтра, а ему говорят: «Пишите заявление. Приходите через 5 дней. Мы вам дадим, но не всю сумму, а ее часть. Остальное получите по мере поступления ресурсов, в течение нескольких месяцев. Возможно, вы получите не ваши доллары, а наши рубли, по курсу Нацбанка. Все по закону. И патриотично». Мало кто знает, что белорусское законодательство позволяет банкам поступать именно так. А если остались еще некие правовые крючки и запинки для реализации такого поведения банков, то их легко можно ликвидировать, скажем, письмом или распоряжением Национального банка.

Третье условие. Чтобы коммерческие банки и Нацбанк не имели возможности решать свои проблемы за счет вкладчиков, государство должно быть правовым. То есть, чтобы права собственности были священны и нерушимы. Чтобы законы были одинаково строги и неумолимы для государственного банка и для обыкновенного работника. Чтобы суды были одинаково объективны к сторонам в споре между госструктурой и предпринимателем.

Правовое государство — это не про нас. Люди это не столько знают, сколько чувствуют. Поэтому и нервничают. Чувствам ведь не прикажешь. Телефонное право и подгонка законодательства под интересы госбанков, хаотичные действия Нацбанка могут напугать кого угодно. Закон — дышло. Банки — госконторы. В результате люди — жертвы.

 

У дефицита и страха глаза велики

У дефицита, как и у страха, глаза велики. Появились очереди у обменников — дефицит. Растет стопка заявок в банках на покупку валюты — дефицит. Ввели ограничения на получение рублевых кредитов — дефицит. Есть лимиты на одноразовую выдачу депозитов — дефицит.

Одно дело, если такие явления имеют одиночный характер. И совсем другое, когда подобные дефициты неделями будоражат людей. В такой ситуации тревожные чувства побеждают разум и расчет. Можно сколь угодно долго говорить о росте прибыли белорусских банков в 2010 году на 58,2%, но валюты в обменниках от этого не прибавится.

В здоровой экономике, в условиях стабильной банковской системы отношения человека с финансовой структурой выглядят примерно так. Доверил человек свои доллары/евро коммерческому банку на определенный срок. Но потом решил снять всю сумму раньше. Пожалуйста, только с потерей процентов, что четко написано в договоре. Заказал деньги предварительно, за день — два, и получил всю сумму в валюте. Если банк начинает юлить, предлагать другие сроки, разбивать сумму на части или выплачивать вклад в рублях — это можно интерпретировать как отказ от выполнения своих обязательств. А отказ в выполнении обязательств даже на один день, даже по небольшой сумме — это технический дефолт.

То же самое касается коммерческих организаций. Захотели они на имеющиеся на их счете рубли купить валюту. В нормальной экономике пошли на биржу — и купили. Или сняли со счета рубли и купили наличные. Ведь рубли — это их частная собственность. Они должны иметь полное право ею распоряжаться, в том числе покупать валюту. Правительство обязано создать условия для того, чтобы компании имели полную свободу реализации своего права собственности, в том числе на деньги.

Если есть люди, которые хотят купить валюту, то обязательно найдутся и люди, которые эту валюту захотят продать. Беларусь ведь не отгорожена от мира колючей проволокой. Наше правительство поклялось на Конституции гарантировать нам наши права собственности. Ограничения на валютном рынке, запрет на свободное распоряжение собственностью (рублями на счете) является фактом клятвопреступления.

Не можете защитить права собственности — уйдите. Уйдите с данного сегмента рынка. Не лезьте на валютный рынок. Приватизируйте валютно-фондовую биржу. Или не мешайте частным лицам создавать альтернативные площадки для обмена денег. И не занимайтесь ограничением цены обмена белорусского рубля на твердую валюту. Люди сами, без посредников в лице Нацбанка, решат, какой курс доллара и евро реальный, а какой — дутый.

Предлагаю провести эксперимент. Пусть с 1 апреля 2011 года начнет действовать частная валютная биржа. Пусть у нее будет право устанавливать любой курс. Пусть она на равных конкурирует с государственной валютно-фондовой биржей. То есть, правительство не должно помогать ни одной из этих структур. Уверен, что через полгода частная валютная биржа «забьет» по популярности и эффективности государственное учреждение. Заодно мы узнаем, какой в Беларуси реальный курс рубля к доллару и евро.

 

Цифровая мишура

Национальный банк и Совмин оправдываются перед населением и коммерческими организациями за провал на валютном рынке при помощи разного рода данных, графиков и статистических трюков. Однако одно — два высказывания ответственных чиновников часто говорят о денежной и валютной политике больше, чем обилие цифр. Чего только стоит такое вот высказывание председателя Нацбанка Петра Прокоповича: «Теперь ажиотажный спрос населения закончился, население успокоилось, но теперь валюту берут еще и предприниматели. Однако предпринимателей мы поддерживать не будем». Оказывается, продажа валюты — это поддержка населения? Чуть ли не «царская» милость?

В год предприимчивости наши власти лишают предпринимателей права их частной собственности. А они ведь — граждане страны, работают на своих ресурсах, строят будущее своих детей. Работа Нацбанка и Совмина — не указывать предприимчивым белорусам, какое будущее им строить, какие бизнес-планы реализовывать, а гарантировать качественное функционирование финансовой системы.

П. Прокопович проговорился. Он говорит о поддержке населения потому, что в обменниках курс доллара пока не превышает Br3100. Значит, «не поддержка», а объективный рыночный обмен должен быть при ином курсе, реалистичном и рыночном. Банковские инсайдеры говорят, что руководство Нацбанка понимает, что происходит на валютном рынке, в финансовой системе и экономике в целом. Видит оно также, что Минфин и Совмин не собираются ограничивать госрасходы и поддерживать на плаву полуживые или уже почти мертвые коммерческие госструктуры. Значит, односторонние действия Нацбанка по девальвации белорусского рубля будут иметь лишь временный эффект. Они не заблокируют те причины, которые порождают напряжение на валютном рынке, но вызовут возмущение граждан и, соответственно, главы государства.

П. Прокопович не хочет подставляться первым, не хочет быть тем, кто скажет А. Лукашенко: «Пора кардинально менять экономическую политику. Мы приперты к стенке». Поэтому Нацбанк пошел по пути легализации множественности курсов и дальнейшего ужесточения требований к заявкам на покупку валюты. В нашей истории это уже было. В 2000 году Нацбанк как о своем достижении рапортовал о ликвидации множественности курсов. Сегодня такое развитие ситуации для руководства Нацбанка кажется предпочтительнее, чем убеждение руководства страны в неизбежности смены курса. Совсем небольшой круг сделала новейшая белорусская история и вновь уперлась себе в задницу.

Свое слово в этой ситуации должны были бы сказать министр финансов А. Харковец и премьер-министр М. Мясникович. Ограничение госрасходов — это их епархия. Однако эти должностные лица предпочитают отмалчиваться и говорить о грандиозных планах на четвертую пятилетку. Попробуй скажи бюджетникам о том, что с 1 апреля 2011 года их номинальные зарплаты сокращаются на 20%! Выйди к рабочим МАЗа или Гомсельмаша и заяви, что у государства нет денег на субсидирование ЖКУ, поэтому они повышаются на 50%! Посмотри в глаза 800 тысячам граждан, стоящих в очереди на улучшение жилищных условий, и скажи им, что льготных кредитов больше не будет! Или пойди в Минсельхозпрод, собери там директоров с/х предприятий и объяви, что они больше не получат дармовых кредитов, субсидируемых ГСМ или дотируемой с/х техники!

Когда согласия и скоординированных действий между Нацбанком и Минфином нет, жди беды. Нацбанк и Совмин не думают о том, как сократить издержки выхода из кризиса. Они вообще избегают слова «кризис». Не зря же рост ВВП в первом квартале текущего года ожидается на уровне около 7%. Министры начали активно играть в пинг-понг. Они стараются перебить шарик на сторону другого ведомства, чтобы только отвести ответственность от себя — хотя бы на месяц, хотя бы на неделю.

Парадоксально, но при обилии чиновников и больших начальников экономическими процессами никто не руководит. Корабль белорусской экономики уверенно плывет на рифы дефолта и депрессии. Вертикаль с благоговейной надеждой взирает на Москву, виляет хвостом перед не так давно униженным А. Кудриным. Это очень малая цена за $3 млрд. кредита.

А белорусы и отечественные предприниматели предоставлены сами себе. Неровен час, перестанут обращать внимание на бессмысленные запреты Нацбанка и Совмина по валюте. Увеличится небескорыстная склонность контролеров смотреть сквозь пальцы на валютные нарушения и коммерческие сделки. Серый рынок станет местом сохранения сбережений и реальной, а не бюрократической экономики. Беларусь расколется на два неравных по размеру лагеря. В одном, очень маленьком, будут те, кто покупает валюту по курсу Нацбанка, кто получает рублевые кредиты и беспрепятственно импортирует любые товары по причине якобы их незаменимости для экономической независимости страны. В другом, гораздо большем, будут простые люди, предприниматели и малый бизнес. Для них жизнь станет дороже, доходы уменьшатся, а издержки коммерческой деятельности возрастут.

Мы уверенно движемся к дальнейшему нарушению и так уже неустойчивого баланса. А ведь надо было обращать внимание еще на первые признаки экономической грозы! Дисбаланс начался с нехватки долларов/евро в обменниках. С административных ограничений на покупку валюты на бирже. С ранжирования импорта на критический и «вредный». С увеличения сроков и сокращения объема выдачи вкладов.

Впрочем, нет, не с этого все начиналось. А с того, что группа людей, не понимающих смысла и значения свободы, рынка и собственности, решила восстановить в стране Госплан и социализм. Восстановила — при щедрой помощи России и даже МВФ. Получился этакий институциональный Франкенштейн. Не рынок, но и не тотальный план. Не свобода, но и не советский тоталитаризм.

Одни доживают. Другие убегают. Третьи пережидают…

Мнения колумнистов могут не совпадать с мнением редакции. Приглашаем читателей обсуждать статьи на форуме, предлагать для участия в проекте новых авторов или собственные «Мнения».